Третья сила - Гравицкий Алексей

— Проблема в том, — заговорил наконец Деррек, — что главные заводилы…

Он снова запнулся.

— Винни? — не выдержал Мессер.

Деррек кивнул и отвел взгляд.

— И твоя волчица с ним?

Вампир посмотрел на мага. Лорд никогда не опускался до определений вроде «твоя волчица». Всегда был вежлив и воспитан. Даже там, где не требовалось. А в случае с Наной всегда говорил о девушке только по имени.

— Я же говорю, у нас проблема, — тихо повторил Деррек. — Что будем делать?

И он с надеждой посмотрел на Мессера, будто маг мог прямо сейчас щелчком пальцев все решить.

Маг молчал. Долго.

Деррек ждал.

— Эта проблема решается быстро, Деррек, — заговорил наконец лорд упавшим голосом. — Людей побольше, вооружить получше. Деревню сжечь, патрули освободить, зачинщиков в кандалы и ко мне.

Вампир впервые с испугом посмотрел на Мессера.

— Но…

— Я предупреждал, что закон един для всех, — твердо сказал Мессер. — Ты дашь распоряжения? Или мне самому?

Деррек пристально смотрел на Мессера долгим взглядом. Наконец медленно поднялся.

— Я займусь, — еле слышно произнес он.

— Займись.

Деррек шагнул к двери, его мотнуло в сторону, будто в ногах появилась слабость. Но вампир удержал равновесие. Собрался с силами, нетвердой походкой добрался до двери и вышел вон. Мессер подошел к окну. Тренировка продолжалась, только приоритет целей неожиданно менялся.

16

Шерифа не было долго. Не иначе деревянный губернатор решил выплеснуть на него все недовольство, что не вылилось на Пантора. В ожидании девушки, выслушавшей, что ему нужно, и убежавшей куда-то, молодой маг постоял под дверью. Прилушивался, пытаясь понять, насколько сильно брюзжит старик, но без толку. Дверь оказалась хорошей, и звуки сквозь нее не проникали вовсе. Когда девушка вернулась, Пантор уже оставил попытки услышать хоть что-то и скучал, сидя у окна. Девушке он улыбнулся вежливо, но лицо той было непроницаемо.

— Вот, — сказала сухо, протягивая листок. — Здесь подробные объяснения, где найти господина Здойля.

— Лорда Здойля, — поправил Пантор.

— Почему лорда? — не поняла девушка.

— Но он ведь маг, — растерялся Пантор.

— И что? Каждого мага теперь лордом звать, что ли? С чего бы?

Он поглядел на девушку, не издевается ли. Но та была совершенно серьезна и, кажется, в самом деле не понимала.

— Так принято, — пробурчал Пантор, добавил: — Там, откуда я приехал.

Девушка впервые улыбнулась.

— Если это традиция, то она смешная и глупая. Маги ничем таким от людей, просто кое-что смыслящих в магии, не отличаются. И от людей, которые в магии не смыслят, тоже. Влиятельные и достойные личности, как и проходимцы, есть как среди магов, так и среди обычных людей. С чего бы называть лордом любого пройдоху, знающего пару заклинаний?

В словах девицы звучала издевка, и Пантору отчего-то стало обидно. Молодой маг убрал бумажку с адресом лорда Здойля, поднялся.

— Я подожду шерифа снаружи.

— Смешной. — Девушка пожала плечами. — Смотри не нарвись.

Это прозвучало уже настолько откровенно издевательски, будто Пантор был не молодым мужчиной, а несмышленым ребенком. Захотелось ответить так, чтобы указать этой несчастной губернаторской секретарше ее место. Вот только он был не дома. И то, что дома считалось заслугой и вызывало уважительное отношение, здесь, видимо, не котировалось. На Севере, вероятно, существовали свои обычаи и стандарты, которых он пока не понимал. Прикусив язык, Пантор торопливо выскочил в коридор. Пока петлял коридорами и лестницами, заблудился. Дорога до выхода, что запомнилась простой и понятной, оказалась неожиданно извилистой и путаной. Скорее всего, он бы долго еще плутал в поисках выхода, если бы из темноты коридора не возникла шкафообразная фигура.

— Что потерял? — спросил охранник довольно грубо.

— Выход, — честно признался Пантор, не успев толком даже испугаться.

Охранник поглядел на Пантора с безграничным презрением.

— Налево, потом направо, вниз по лестнице, направо, налево, прямо, — проговорил он монотонно, без единой эмоции. — Еще раз здесь увижу — будет плохо.

Повторять дважды не пришлось. И маршрут, проговоренный безликой скороговоркой, врезался в память как клеймо.

«Дикие, — думал Пантор, сбегая по лестнице, — дикие, грубые, непонятные».