Чужак в стране чужой - Хайнлайн Роберт Энсон

— Две руки. Я вижу две руки, — тут же поправил себя Майкл.

Энн подняла голову от книги.

— Шесть недель работы — и я сделаю из него Свидетеля.

— Стихни. Тут и без тебя тошно. Так вот, Майк, ты сказал то, что есть. У меня две руки. Твой ответ — истина. Ну а если бы ты сказал, что у меня семь рук?

— Я не грокаю, что я мог бы это сказать, — растерялся Майкл.

— Да, ты бы, конечно, не мог. Если бы ты так сказал, ты бы сказал то, чего нет, твой ответ не был бы истиной. И в то же время — слушай, пожалуйста, внимательно — каждая религия претендует на истинность, по мнению каждой религии именно она говорит то, что есть. Причем даваемые ими ответы столь же различны, как две руки и семь рук. Фостериты говорят одно. Буддисты говорят другое. Мусульмане говорят третье — много ответов, и все разные.

— И все говорят то, что есть? — Майкл был в крайнем замешательстве. — Я не грокаю, Джубал.

— Вот и я тоже.

Неожиданно лицо Майка просветлело.

— Я попрошу фостеритов, чтобы они спросили у ваших Стариков, и тогда мы все узнаем. Как мне это сделать, брат?

И тут почему-то оказалось, что через несколько минут Джубал — к крайнему своему отвращению — обещал Майклу организовать ему беседу с каким-нибудь из фостеритских трепачей. Все попытки поколебать убеждение излишне доверчивого марсианина, что фостериты поддерживают связь с человеческими Стариками, окончились безрезультатно. На свою беду тот совершенно не понимал, что такое ложь — словарные определения «лжи» и «ложности» были попросту занесены в его память, огрокиванию они не поддавались. «Говорить неверно» можно только по случайности — так что он принял все фостеритские разглагольствования за чистую монету.

Джубал попытался объяснить, что все религии претендуют — так или иначе — на контакт со «Стариками» и дают при этом абсолютно различные ответы.

Майк слушал, не прерывая, терпеливо и озабоченно.

— Брат мой Джубал, — начал он, когда Харшоу смолк. — Я очень стараюсь… но никак не грокаю, как это может быть правильным говорением. С моим народом Старики всегда говорят правильно. Твой народ…

— Подожди-ка, Майк.

— Извини?

— «С моим народом» — это ты имел ввиду марсиан. Но ведь ты, Майк, не марсианин, ты — человек.

— А что такое «человек»?

Джубал глухо застонал. Он не сомневался, что Майкл может процитировать несколько словарных определений «человека». И в то же самое время этот парень никогда не задает вопросов из чистого занудства, он действительно хочет получить информацию — и надеется, что Джубал ее предоставит.

— Вот я — человек, ты — человек, Ларри — человек.

— А Энн — она человек? Ведь человек — он.

— Н-ну… Энн — тоже человек, человек женского рода. Женщина.

— Вот спасибо.

— А ты заткнись.

— А младенец — человек? Я видел картинки, и по долба… по стереовизору. Младенец совсем не такой, как Энн… а Энн совсем не такая, как ты… а ты не такой, как я. Но ведь младенец — человек-детеныш?

— М-м… ну да, младенец — тоже человек.

— Джубал… я думаю, что я грокаю, что мой народ — «марсиане» — тоже человек. Не по форме. Форма — это не человек. Человек — это гроканье. Я говорю то, что есть?

Джубал дал себе страшную клятву выйти из Философского Общества и взяться за выпиливание лобзиком. Да что оно такое — это самое «гроканье»? Он пользовался этим словом целую уже неделю — но так его и не огрокал. А что такое «человек»? Двуногое без перьев? Тварь по образу и подобию Божью? Удачный продукт естественного отбора и всякой там борьбы за выживание — удачный, конечно же, по своему собственному мнению? Извечная жертва смерти и налогов? Сколько можно понять, марсиане превзошли смерть, и у них, похоже, нет денег, собственности и правительства (в человеческом смысле этого слова) — где же тут взяться налогам?

И все равно парень прав, форма человека не больше определяет его сущность, чем форма бутылки — вкус вина. Можно даже вытащить человека из этой бутылки — ну, вроде как того, чью жизнь спасли русские, — «спасли», засунув его мозг в стеклянный ящик и опутав проводами, что твой телефонный коммутатор. Да уж, как говорится, дурак ты, боцман, и шуточки у тебя дурацкие. Интересно, оценил ли их юмор этот бедолага?

Ну а чем же тогда — с точки зрения марсиан — человек отличается от прочих животных? Ну что такое наши технические достижения для них, для расы, умеющей левитировать (и одному Богу известно, что еще)? Да и что произведет на них большее впечатление — построенная людьми Асуанская плотина или построенный какими-то кишечнополостными Большой коралловый риф? Присущее человеку самосознание? Точнее уж сказать — присущее человеку хвастовство, ведь никто не доказал, что кашалоты и секвойи не имеют в своих рядах поэтов и философов, далеко превосходящих все людские таланты.