Танцующие в темноте - Харрис Шарлин

И они вполне спокойно отреагировали. Они не ужасались, не выказывали отвращения, не интересовались, что она такого натворила, чтобы это заслужить. Они даже не спросили, кто это с ней сделал. В своему удивлению, Ру осознала, что ей куда комфортнее в этой компании танцоров, чем со своими одногруппниками. Это было тем более странно, что по статусу ее приятели по колледжу были куда ближе к ней, чем, например, Джулия. Та забеременела в старших классах, родила ребенка и отдала его родителям отца. Теперь она непрерывно работала, надеясь накопить достаточно денег, чтобы купить маленький домик. Если эй это удастся, говорила Джулия, пожилая пара позволит ей брать ребенка на выходные. Мэган, яркая, энергичная брюнетка, зарабатывала деньги, чтобы учиться в ветеринарной школе. Она увидела живот Ру и немедленно стала придумывать, как скрыть шрам. Ни ужаса, ни вопросов.

И единственным, кто проявил сильные эмоции, был Шон. Почему он так разозлился? Ее партнер испытывал к ней презрение, решила Ру. В рубцах, уродливая, ущербная. И в какой-то степени она не могла его порицать, Ру могла закрыть глаза на его реакцию, но какая-то ее часть всегда чувствовала вину за то, что она не распознала опасность, когда та стучалась в дверь и приглашала на свидания.

Той ночью, когда они вышли из студии, Шон просто пошел рядом с ней.

— Что ты делаешь? — поинтересовалась у него Ру, после того, как они прошли пару кварталов. Она остановилась.

— Иду в том же направлении, что и ты, — спокойно сообщил Шон.

— И как долго ты намереваешься прогуливаться в том же направлении, что и я?

— Возможно, всю дорогу.

— Зачем?

— Затем, что я так хочу, — ответил он как истинный аристократ.

— Позволь мне кое-что тебе объяснить, парень, — сказала Ру, ткнув указательным пальцем ему в грудь. — Ты будешь провожать меня домой или в случае, если я тебя попрошу, или если я тебе это позволю, но не просто потому, что ты «так хочешь». Что ты будешь делать, если я хочу не позволять тебе это?

— А что ты будешь делать, — спросил Шон, — если я захочу идти с тобой в любом случае?

— Я вызову полицию, — ответила она. Определенно, грубость на нем не срабатывала.

— Хм, и ты полагаешь, что полиция меня остановит?

— Не люди-копы, а вампиры, которые служат в силовых структурах.

— И после этого ты лишишься партнера, ты этого хочешь?

Это был сложный вопрос. Нет, она этого не хотела. И поскольку вампиры, которые хотели бы танцевать за деньги, были наперечет, она на довольно долгое время осталась бы без пары. А это означало бы, что она не смогла бы зарабатывать. А если она не сможет зарабатывать…

— Это шантаж, — произнесла она.

— Называй это, как хочешь, — ответил он. — Я провожаю тебя домой.

Его острый нос дернулся в воздухе, когда он кивнул головой в нужном направлении.

Расстроенная и озадаченная, Ру снова закинула сумочку на плечо. Он сел вместе с ней в автобус, вышел возле ее дома, и за всю дорогу они не обменялись ни одним словом. Когда Ру поднялась на крыльцо, он дождался, пока она отомкнет дверь и исчезнет внутри. Он мог видеть, как она поднимается по лестнице подъезда, отошел в тень и дождался, пока не загорелся свет в ее окне на втором этаже.

После этой ночи он открыто провожал ее до дома каждый раз, не произнося ни слова. На четвертую ночь он поинтересовался, как у нее дела в университете. Она рассказала ему, что писала тест по геологии. На следующую ночь, когда он пожелал ей сладких снов, он улыбнулся. Уголки его твердого рта поднялись, и он стал похож на мальчишку.

На шестую ночь, когда Ру и Шон выходили из автобуса, его окликнула женщина. Когда женщина перешла через улицу, Ру узнала Хэйли, танцовщицу из «Черной Луны». Ру видела всех, кто работал в «Черной Луне», но старалась избегать их, что вампиров, что людей. Она могла принять как приятелей других танцоров «Голубой Луны». Но танцоры «Черной Луны» заставляли ее внутренне съеживаться.

— Привет, что вы вдвоем здесь делаете? — произнесла Хэйли. Ей было далеко за двадцать, у нее были кудрявые русые волосы и приятное круглое личико. Не ответить на ее доброжелательное приветствие было невозможно, даже Шон подарил ей столь редкую у него улыбку.

— Возвращаемся с тренировки, — ответил Шон, пока Ру молчала.

— А я была у мамы, — прощебетала Хейли. — Ей, вроде, получше.

Ру знала, что должна что-нибудь сказать, иначе покажется невозможной снобшей.Может, я и в правду, сноб, подумала она безрадостно.