Гость полнолуния - Лазарева Ярослава

– Эй, Лиля! – раздался голос в трубке, и я вздрогнула. – Чего молчишь? Носом в учебник? Я тебя отвлекаю?

– Немного, – виновато проговорила я. – А что случилось?

– Забыла?! – с возмущением сказала Тоня. – Мы же сегодня идем к Илье!

Я замерла. Последнее время я вообще стала рассеянной. Нет, я помнила о его дне рождения, но была уверена, что он не сегодня, а завтра.

– Вовсе не забыла! – с легким возмущением ответила я, сама удивляясь появившемуся раздражению. – Говорю же, к зачету готовлюсь!

– Ты, может, вообще идти не хочешь? – настороженно спросила Тоня.

– Если честно, то не очень!

– Да ладно тебе, Лиль! Вы расстались с Илюхой уже год назад! Неужели ты все еще держишь зло на него? – с сомнением поинтересовалась она.

– А что, я должна радоваться таким воспоминаниям? – скептически проговорила я.

История, и правда, очень для меня болезненная. С Ильей мы начали встречаться в самом начале учебного года. Я тогда перешла в девятый класс, а он – в одиннадцатый. Помню, как изумились многие мои одноклассницы, что я «закадрила» самого красивого и видного парня школы. Илья как две капли воды был похож на новую звезду отечественного кино Василия Степанова. Он, как и Степанов, очень высокого роста, а еще капитан нашей школьной сборной. После выхода фильма «Обитаемый остров» все мои одноклассницы буквально сошли с ума. В их сетевых дневниках сплошняком шли посты про Василия и, конечно, выкладывались его фотографии. На школьных столах я видела тетради с его портретами на обложке, многие мои подружки закачали в телефоны заставки с его изображением. Однажды во время игры в баскетбол одна из болельщиц вдруг громко воскликнула:

– А наш Илюха-то – вылитый Василий!

Девушки замерли, потом шумно поддержали это заявление. У всех будто бы враз открылись глаза. Многие стали находить все больше сходства между кинокумиром и нашим Ильей. Я видела, что ему это льстит. А когда он заявился в начале учебного года сильно загорелый и со слегка обесцвеченными, отросшими за лето волосами, мне вообще все стало ясно. Илья вошел в образ. Наши девушки пришли в полный восторг и вились вокруг нового идола, как пчелы над медоносным цветком. Мне Илья тоже нравился, но я даже не пыталась привлечь его внимание. К тому же он учился в одиннадцатом и казался мне слишком взрослым. И вот как-то…

– Лиля, ты сегодня словно в коме, – услышала я голос Тони. – Ты вообще как-то изменилась за этот год, – добавила она. – Только не пойму, в чем тут дело.

– Ничего я не изменилась! – хмуро ответила я. – Не забывай, я уже не в школе, а в техникуме, а тут нагрузки другие. Мы за год прошли все то, что ты изучишь за десятый и одиннадцатый.

– Это понятно! Просто ты иногда бываешь какой-то заторможенной. Сама-то за собой не замечаешь? Я уже минут пять жду от тебя ответа. Ты идешь или как? – с легким раздражением спросила Тоня.

Мне все меньше хотелось идти на день рождения к Илье. Мы встречались около полугода, а потом именно на праздновании своего дня рождения Илья вдруг во всеуслышание объявил, что решил со мной расстаться. Это был удар! Я сильно влюбилась в него, верила ему, можно сказать, дышала им. Ничего не предвещало такого конца. Сейчас понимаю: я была просто-напросто ослеплена своим чувством и не могла трезво анализировать, что происходит. И все равно, на мой взгляд, он поступил невероятно подло. Мы тогда танцевали в гостиной, все уже прилично выпили, хохотали, дурачились. Компания собралась самая разношерстная. Были ребята из нашей школы, из баскетбольной команды Ильи и еще какие-то незнакомые мне парни и девушки. Когда закончился медленный танец, к нам подошла эффектная блондинка. До этого ее ни разу не видела. Она взяла Илью под руку и строго на него посмотрела. Он явно смутился. И это было так нехарактерно для всеобщего любимца, что все замолчали и стали смотреть на нас. Девушка дернула его за руку. Он отстранился от меня и, не поднимая глаз, сказал, что хочет расстаться, потому что любит другую. Моя соперница окинула торжествующим взглядом опешивших ребят и вздернула нос. Не могу забыть того ощущения несправедливости всего происходящего. Вначале именно это поразило меня. Казалось, я мгновенно перенеслась в странный перевернутый мир, где понятия добра и зла смещены и все выглядит пугающе неправильным. Пауза была зловещей, в комнате воцарилась мертвая тишина. Я видела расширенные глаза ребят, смотревших то на меня, то на Илью, то на его «новую любовь». И когда до меня наконец до-шло все, что только что произошло, я не стала устраивать сцену, а молча развернулась и ушла.