Дочери тьмы - Смит Лиза Джейн

— Я… там что-то есть, у нее во рту!

— Не может быть! Ты шутишь? — воскликнул Марк.

Но сестра лишь отмахнулась от него.

— Я не могу… Мне нужно что-нибудь… Одну минуту.

Мэри-Линетт бросилась в кухню и выдвинула ящик стола. Схватив богато украшенный серебряный нож, она побежала назад в гостиную.

— Так-так… — бурчала она себе под нос, с трудом разжимая зубы Этиль. Там действительно что-то было — что-то, похожее на цветок, но только черный. Она вытащила его пальцами.

— «Молчание козлят», — пробормотал Марк.

Не обращая на него внимания, Мэри-Линетт вертела в руках измятый цветок.

— Он похож на ирис, покрашенный черной краской.

Джейд и Ровена обменялись мрачными взглядами.

— Ну вот, это уже точно как-то связано с Царством Ночи, — сказала Ровена. — Если мы раньше не были в этом уверены, то теперь сомнений нет. Черный цветок — символ Царства Ночи.

Мэри-Линетт положила измятый ирис на пол.

— Символ?..

— Мы носим изображения черных цветов, чтобы узнавать друг друга. На кольцах, брошках, одежде. У каждого вида обитателей Царства Ночи — свой цветок. А есть еще другие цветы, которые означают принадлежность к определенному клубу или семье. Ведьмы носят черные георгины, оборотни — черные цветки наперстянки, вампиры, которые прежде были людьми, — черные розы…

— И существует сеть клубов, которые называются «Черный ирис», — присоединилась к разговору Кестрель. — Я знаю это, потому что Эш член одного из них.

— Эш!.. — Широко раскрыв зеленые глаза, Джейд уставилась на Кестрель.

Мэри-Линетт сидела, застыв, будто изваяние. Она силилась что-то вспомнить, что-то, связанное с черным цветком…

— О боже! — пробормотала она. — Я знаю, кто носит кольцо с черным цветком…

Все обернулись к ней.

— Кто? — вырвалось одновременно у Марка и Ровены. Трудно было сказать, кого из них это известие поразило больше.

Мэри-Линетт помедлила мгновение, потом наконец не очень решительно сказала:

— Это Джереми Лаветт.

Марк скорчил гримасу.

— Этот чудик! Он живет один в трейлере в лесу, и прошлым летом…

Внезапно Марк умолк. Челюсть у него отвисла. Наконец он снова заговорил, но уже гораздо медленней:

— … и прошлым летом прямо возле этого места нашли тело.

— Ты можешь определить? — тихо спросила Мэри-Линетт Ровену. — Можешь сразу узнать обитателя Царства Ночи?

— Ну… — растерянно протянула Ровена. — Ну… не знаю. Если он умеет защищать свой мозг… Вообще-то мы могли бы напугать его и заставить раскрыться. Но других способов узнать наверняка нет.

Марк откинулся назад.

— Вот жуть! Да, из Джереми получился бы ночной житель что надо! Не хуже Вика Кимбла и Тодда Эйкерса.

— Тодд, — сказала Джейд. — Постойте-ка… — Она вытащила из козы колышек и уставилась на него.

Ровена взглянула на Мэри-Линетт.

— Как бы там ни было, нам нужно навестить твоего приятеля Джереми. Возможно, он совершенно невиновен: иногда к людям случайно попадают наши кольца или броши, и тогда возникает страшная путаница. Особенно если этих людей угораздит потом забрести в один из наших клубов…

Мэри-Линетт не была в этом настолько уверена. Она испытывала ужасную горечь. То, насколько обособленно Джереми держался, даже в школе, его диковатая красота и легкость движений… Нет, пожалуй, все сводилось к одному. Наконец-то она разгадала тайну Джереми Лаветта, но разгадка оказалась совсем нерадостной.

— Что ж, прекрасно, — сказала Кестрель. — Пойдем проверим, что за парень этот Джереми. Но как быть с Эшем?

— Как быть с Эшем? — повторила Ровена, вынимая последний колышек. Она осторожно, словно саваном, накрыла тело козы краем коврика. — Ты что, не видишь? Этот цветок — эмблема его клуба. Возможно, кто-то из его клуба и сделал это.

— Хм… я начинаю сам себе напоминать заезженную пластинку, — проговорил Марк, — но я не понимаю, о чем вы говорите. Кто такой Эш?

Все три сестры взглянули на него. Мэри-Линетт отвернулась. У нее уже было столько возможностей рассказать Марку об Эше, что сейчас было бы очень странно, если бы она вдруг вскользь упомянула: «Ах да, я встречалась с Эшем. Дважды». Но теперь уже не было выбора. Придется рассказать.

— Он наш брат, — сказала Кестрель.

— Он псих, — вставила свое веское слово Джейд.

— Он единственный в нашей семье, кто может знать, что мы находимся здесь, — заключила Ровена. — Эш заметил, как мы передавали письмо через Крейна Линдена. Но не думаю, что он заметил на конверте адрес тети Опал. Его не особенно интересует то, что его не касается.