Ад земной - Майер Стефани

— Ух ты, Шеб! Сказать, что это впечатляет, — ничего не сказать. Да у тебя целая пушка в игре! И есть кому спустить курок; к тому же стрелок пьян в стельку, свободный выбор не для него.

В улыбке рогатой дьяволицы теперь читалось чтото удивительно и непостижимо похожее на искренность.

— Настоящая жуть! Конечно, для полубеса, специализирующегося на убийствах, беспорядках и злостном хулиганстве, устроить такое на школьном балу не проблема, но для обычной вредоносной малявки, да еще в личине... Тебе сколько, двести? Триста?

— В последнее извержение только сто восемьдесят шесть было... — Шеба ответила как школьница, все еще ожидая подвоха.

Иезавель присвистнула, и язычок пламени сорвался с ее губ.

— Молодчина! И дело свое знаешь неплохо, горя и беды у тебя на балу — хоть отбавляй, — хохотнула она. — Ни от одного из более-менее приличного знакомства ничего не осталось; десятки друзей не разлей вода теперь враги, а ведь всю жизнь были вместе. А еще три драки намечаются... нет, четыре. Ого, пять! — подсчитывала Иезавель, витая мыслями среди людей. — Ты даже диджея приручила! Все до мелочей продумала! Хо-хо! Да на пальцах одной руки можно пересчитать тех, кто еще не порыдал сегодня.

Шеба мрачно улыбнулась.

— У них все впереди.

— Мерзко-то все как, Шеб; по-настоящему отвратительно. Ты прославишь наш род! Будь на каждом балу такая чертовка, весь мир лежал бы у наших ног.

— Брось, Иза, ты меня в краску вгоняешь. — Шеба не скрывала сарказма.

Иезавель хохотнула.

— О, да у тебя тут помощница!

Мысли Иезавель оплели Селесту, которая и сама только-только оплела руками очередного парнишку. Брошенные девчонки рыдали, а парни, которых Селеста так легко отправила в отставку, сжимали кулаки и бросали яростные взгляды на соперников. Охваченный страстью, каждый из них уже видел себя провожающим Селесту домой, — та сама справилась с половиной работы!

— Я привыкла пользоваться подручными средствами, — объяснила Шеба.

— А имя-то у нее какое, имя! И смех и грех... Что за чудные злокозненные мыслишки у этой девицы! А она действительно человек?

— Я специально прошла мимо нее в коридоре. — Шеба кивнула. — Пахнет настоящим человеком, то есть омерзительно.

— Вот как? Готова поклясться, у нее в роду были черти. В любом случае, находка — просто прелесть. Однако как ты могла напроситься на свидание? Вступать в физический контакт...

Подбородок Шебы дернулся, как от пощечины, но девушка молча проглотила обиду. Иезавель права: пользоваться телом человека — прием грубый, да и времени уходит больше. Однако победителей не судят, ведь Шеба вовремя помешала Логану осознать, кого он по-настоящему любит.

— Ну да ладно, твои сегодняшние достижения все равно хороши, — назидательно произнесла Иезавель. — Завершишь эту операцию удачно — попадешь в учебники для начальной школы чертей.

— Спасибо. — Шеба держалась по-прежнему сдержанно. Неужели Иезавель и впрямь решила, что может лестью заставить ее расслабиться?

Иезавель улыбнулась, и, словно в улыбке, приподнялись края мглистой завесы.

— Маленький совет. Не позволяй им очухаться. Если получится с куперовским пистолетом, кто-нибудь из этих любителей поиграть в «войнушку» обязательно решит: вот оно, началось! — От раскрывающихся перспектив у самой Иезавель перехватило дыхание. — Да у тебя здесь такую заварушку можно устроить! Конечно, если так все и пойдет, на помощь пришлют беса по массовым беспорядкам... но твоей заслуги уже не отнять.

Шеба недовольно скривилась, и у ушей заплясали алые отблески. Что это Иезавель так разошлась? В чем подстава? Цепкими мыслями она ощупала подростков, однако аромата серы, указывающего на Иезавель, в танцзале не было. Ничего там не было, кроме несчастья, которое Шеба сама устроила, ну и нескольких островков омерзительной радости, которыми она скоро займется.

— От тебя сегодня столько помощи! — Шеба постаралась, чтобы это прозвучало как можно более оскорбительно.

Иезавель тяжело вздохнула. Даже мглистые складки тумана вокруг нее как-то поджались, словно сконфузились. Тут Шебе и подумалось, что, может, она все же ошибается... Да нет, исключено. Иезавелью движет только злоба. Ибо ничто иное бесами не движет.

С горестным выражением лица Иезавель тихонько спросила:

— Значит, ты не веришь, что я хочу помочь твоей карьере?

— Чушь!

И снова Иезавель тяжко вздохнула. И снова так жалостливо куталась мгла у ног Иезавели, что Шеба засомневалась.

— Зачем тебе это? Какая тебе выгода?

— Да знаю я, что так неправильно — вернее, правильно, — давать тебе полезные советы по работе. Не очень-то и злобно с моей стороны, да?

Шеба сдержанно кивнула.

— Такова наша природа — пакостить всем, будь то человек или демон; если повезет, то и ангелам напакостим. Мы — зло. Мы всегда готовы ударить в спину даже таким же, как мы сами. Да и какими бы мы были чертями, если бы нами не правили зависть, жадность, похоть и гнев? — Иезавель усмехнулась, — Помнится, Лилит как-то чуть было не устроила тебе понижение...

Алые язычки пламени взметнулись в глазах Шебы при этом воспоминании.

— Чуть было не устроила...

— Однако ты умеешь держать удар получше иных. Ты ведь нынче одна из самых отвратительных специалистов по страданиям, знаешь?

Снова лесть? Шеба подобралась.

Подцепив пальцем туманную мглу у ног, Иезавель описала над головой круг, и на фоне ночного неба появился дымчатый шар.

— Но мир велик, Шеба. Черти вроде Лилит не видят зла дальше собственного носа. Люди принимают миллионы решений ежеминутно, день и ночь напролет. Мы успеваем извратить лишь малую их толику. Мне вот, с моей колокольни, все чаще кажется, что мы проигрываем, а ангелы побеждают.

— Что ты, Иезавель! — Шеба всплеснула руками, — похоже, оправдывались ее худшие подозрения. — Мы побеждаем! Достаточно посмотреть новости... Совершенно очевидно, что мы побеждаем.

— Даже несмотря на войны и разруху, все идет не так, Шеба. Взгляни, как много счастливых на свете. Вот я превращаю грабеж в убийство, а на другом конце города какой-нибудь ангелочек при помощи прохожего мешает другому грабителю. Или вообще наставляет его на путь истинный. Фуу... Вот так мы отступаем.

— Ангелы слабы, Иезавель. Они так помешаны на любви, что не в состоянии сосредоточиться на работе. Половина этих безмозглых придурков влюбляются в людей и бросают крылья, получая человеческое тело. Кстати, никак в толк не возьму, зачем ангелу, даже если он — идиот, человеческое тело. — Шеба с отвращением глянула на свое пристанище — тело человека. — Как в клетке.