Голубая кровь - Круз Мелисса де ла

Мими потянулась за мобильником. До нее лишь сейчас дошло, что Блисс так и не вернулась после перекура.

ГЛАВА 3

Везде чужая. Почему — она не знала. Бывает ли на свете что-либо нелепее танцовщицы команды поддержки, страдающей социофобией? Девушкам вроде нее не полагается иметь никаких проблем. Считается, что они должны быть идеальны. Но Блисс Ллевеллин не чувствовала себя идеальной. Она ощущала себя неуместной и всем чужой. Блисс смотрела, как ее якобы лучшая подруга, Мими Форс, подкалывает своего брата и не обращает ни малейшего внимания на своего же кавалера. Обычное дело для двойняшек Форс: вот только что они цапаются, а минуту спустя впадают в нежность, да так, что не по себе становится, особенно когда они просто смотрят друг другу в глаза и становится понятно, что происходит разговор без слов. Блисс избегала взгляда Мими и в попытке отвлечься смеялась шуткам актера, сидевшего справа от нее, но ничто в событиях сегодняшней вечеринки — ни тот факт, что им предоставили лучший столик клуба, ни то, что парень слева от Блисс, работающий моделью у Кельвина Кляйна, попросил у нее номер телефона, — ничто не улучшало ее скверного самочувствия.

Точно так же она чувствовала себя и в Хьюстоне — чужой. Но в Техасе ей легче было это скрывать. В Техасе у нее были пышные кудри, и перевороты назад ей удавались лучше всех в команде. Там все ее знали еще с пеленок, и она всегда была самой красивой девочкой в классе. Но потом отец, который вырос в Нью-Йорке, перевез семью сюда, чтобы начать борьбу за освободившееся место в сенате, и с легкостью выиграл выборы. И прежде чем Блисс успела хоть пикнуть, она уже жила в Верхнем Уэст-Сайде и училась в школе Дачезне.

Конечно же, Манхэттен не Хьюстон, а на кудри и сальто Блисс в новой школе всем было начхать: здесь даже футбольной команды не имелось, не то что команды поддержки из девушек в мини-юбках. Но с другой стороны, она никак не ожидала, что окажется такой деревенщиной. В конце концов, она же ориентируется в универмаге «Ньюман Маркус»! У нее такие же джинсы «Тру релиджн» и футболки «Джеймс Пирс», как у других. Но почему-то она явилась в первый день в светлом свитере от Ральфа Лорена и клетчатой юбке от Анны Суй (это было попыткой сделаться более похожей на девушек в школьном ежегоднике), с броской белой кожаной сумочкой «Шанель», болтающейся у нее на плече на золотой цепочке, а в результате обнаружила, что ее одноклассники облачены в бесформенные рыбацкие свитера и искусственно состаренные вельветовые штаны. В Манхэттене больше не носили ни пастельные цвета, ни потрясающую белую кожу от Шанель — во всяком случае, осенью. Даже эта чокнутая готесса, Шайлер ван Ален, демонстрировала такой шик, с которым Блисс было не сравниться.

Блисс знала про «Джимми», «Маноло», «Стеллу». Она следила за гардеробом Миши Бартон. Но в манере нью-йоркских девушек сочетать все это было нечто такое, что заставляло Блисс выглядеть бестолочью, никогда не открывавшей ни единого модного журнала. А кроме того, еще играл роль ее акцент: поначалу ее не понимали, а потом начинали передразнивать, и отнюдь не по-дружески.

Какое-то время казалось, что Блисс суждено провести весь остаток учебы почти что в положении всеми отвергнутой неудачницы, хотя ей следовало бы быть оторвой.

Но потом грянул гром, тучи рассеялись и свершилось чудо: легендарная Мими Форс приняла ее под свое крыло. Мими была на год старше Блисс и училась в предпоследнем классе. Они с братом были в некотором роде Анджелиной Джоли и Брэдом Питтом Дачезне, парой, которой не полагалось бы быть таковой, но которая, тем не менее, была именно парой — и притом правящей. Мими являлась ориентиром для новичков, и она, бросив взгляд на Блисс с ее пастельным кардиганом, лаковыми короткими сапожками, нескладной юбкой из шотландки, стеганой сумочкой «Шанель», сказала: «Неплохой прикид. Настолько неуместен, что прямо в точку».

Так оно все и вышло.

Блисс внезапно оказалась допущена в узкий круг, который, как выяснилось, ничуть не отличался от хьюстонского: те же спортивные парни (только место футбола тут занимали лакросс и гребля) и единообразно красивые девушки (только тут они участвовали в дискуссионном клубе и намеревались поступать в какой-нибудь из университетов Лиги плюща^[5]), с теми же неписаными законами, велящими держать новичков на расстоянии. Блисс понимала, что проникла в святая святых исключительно соизволением Мими.