Радиус Поражения - Каменистый Артем

Тохо ошеломленно присвистнул:

– Выходит, все ваше змеиное гнездо могут прихлопнуть урановой мухобойкой? А ты, значит, останешься в сторонке — любоваться на их вознесение в небеса? Офигенно устроился — все ваши конькобежцы откинут свои коньки, а ты, получается, все это переживешь…

– Не переживет, — спокойно, четко и равнодушно произнесли за спиной.

Это было очень серьезно — это голос Юльки.

Затем что-то щелкнуло и тут же над левым ухом громыхнуло так, что Тоха едва не заорал от болевого удара по барабанной перепонке. Одновременно с грохотом под носом Богданова расцвела кровавая язва, разбросив вокруг себя брызги крови и обломки зубов. Голова калеки дернулась, макушка откинулась, будто раскрываемая форточка, вывалив на вялую траву что-то омерзительно-склизкое. Тело выгнулось, затряслось в конвульсиях — совсем как Паша недавно.

Рощин и Синий вскочили как синхронизированные «Ванька-встаньки», схватились за оружие, недоуменно уставились на агонизирующего Богданова. Тоха, обернувшись, трясущейся рукой указал на Юльку:

– Это она! Это она! Дура психованная! Я чуть не оглох! Я знал, что она кого-нибудь убьет! Я знал!!! Она же на всю башку ушибленная!

Юлька, поднявшись с колена, демонстративно-небрежно повесила автомат на плечо, с хладнокровной наглостью заявила:

– Все когда-нибудь умрут. Этот сдох чуть быстрее. Непринципиально.

Синий, осторожно косясь на Юльку, приблизился к затихшему Богданову, зачем-то потрогал пульс, с чувством, надрывно, явно не желая осквернять момент смерти вульгарностью ненормативной лексики, произнес:

– Махатма Карамчанд Ганди!^[31]

Затем, правда, не удержался — выматерился коротко и незатейливо.

– Юль… Юль… Юль — ты что, — будто не веря в случившееся забормотал Олег, уронив свою лопату.

Шизофреничка, присев на свое место, спокойно ответила:

– Ну простите — не сдержалась. С нервами у меня что-то сегодня не в порядке. Да ничего страшного. Если тебе нетрудно — выкопай еще одну могилу. Не хотелось бы, чтобы ЭТО лежало в одной яме с Пашей.

По мнению Тохи, один другого стоил, и логично было закопать их где-нибудь в районе помойки, желательно в обнимку. Но спорить он побаивался. Да и зачем спорить — копать-то Олегу. А еще он боялся реакции Рощина. Тот молчал, исподлобья буравя Юльку пронизывающим взглядом. Он что-то решал.

Лысый, разбуженный стрельбой и матерными выкриками Синего, удивленно захлопал глазенками, изучая тело Богданова:

– Опа — он жмур! Вы тут че натворили?

На Лысого внимания никто не обратил — он так и остался сидеть на грязном одеяле, изумленно осматривая место преступления. Но Рощин, наконец, соизволил открыть рот:

– Красавица — ты зачем это сделала?

– Не удержалась, — спокойно ответила Юлька.

– Я догадался… Ты хоть понимаешь, что наделала?

– Не полная дура — одной гадиной на свете меньше стало.

– В принципе верно, но даже от гадин польза бывает. Яд, допустим, змеиный, лечит больных.

Тоха прыснул — нервно рассмеялся:

– Да вы оба психи!!! Яд блин… змеиный!.. Я не могу!.. Тут человека пришили у всех на глазах, а он про яд сказки рассказывает!.. Про змеиный!.. Спасибо, что сколопендр не помянул!.. Хоть билеты сюда продавай — цирк бесплатный!..

– Рот прикрой, а то помогу, — тихо, но как-то очень убедительно приказал Рощин.

Тоха моментально заткнулся, не желая сталкиваться с сомнительной помощью, а суровый мужик вновь обратился к Юльке:

– Нам эта гадина нужна была. Она к гнезду нас должна была вывести. Мы все кубло хотели накрыть. И что теперь нам делать?

– Да знаю я, — так же спокойно ответила Юлька. — Я слушала, о чем он с Антоном трепался. Довел меня своим трепом — не сдержалась. Да и зачем он вам? Я так поняла, у вас в грузовике атомная ракета или что-то в этом роде. Вы ее хотите привезти в их институт и взорвать. Зачем вам была нужна эта падаль?

– Ну мать-мать-мать!!! — Синий хлопнул себя ладонями по вискам: — Рощин — похоже, все присутствующие знакомы с нашим маленьким секретом. А может его уже вообще все знают, и прямо от моста нам ковровую дорожку до института постелют?

– И ты тоже заткнись, — рявкнул Рощин, и спокойно продолжил: — Девочка — да мы ведь не знаем, где этот институт. Мы знаем про город только. Весь город нам не уничтожить — нет такой возможности. Нам надо знать точное место. Ты нам большую подлянку сделала — даже не представляешь, какую большую. Давай — автомат положи. Аккуратно положи.