Радиус Поражения - Каменистый Артем

Дальше поехали уже без остановок. Рощин, уютно устроившись среди мешков с песком, обняв пулемет, бездумно таращился в ночь. Рядом с ним так же уселась Юлька. Тоха, примостившись подальше от нее, поглядывал туда же — делать-то все равно нечего. Лысый разместился в дальнем уголке, у ящиков — вроде даже дремать там ухитрялся. Алка, закатив очередную тихую истерику, развалилась на сетке от кровати, застеленной мешками — Олег, примостившись рядом, делал вид, что лишь он один способен ее утешить и вообще, она для него типа все.

Нормальный вроде парень — мог бы и получше себе найти. Повезло этой корове безрогой.

Говорить не хотелось, хотя можно было — не грохотало. Грузовик за селом выехал на нормальную дорогу, из уложенных друг к дружке бетонных плит. Лишь на стыках иногда серьезно подергивался, но это ни шло ни в какое сравнение с обычной местной «стиральной доской».

Машины, если и попадались, то стоявшие на обочинах. Кемпинги вдоль берега были забиты палатками и автомобилями, но ни движения, ни огонька там не наблюдалось — вымерло все. Лишь изредка мелькали смутные тени или светлячки — видимо сигареты курильщиков. Тоха не сомневался, что если бы по этой дороге они пошли пешком, то повстречали бы многих. А сейчас народ пуганый — заслышав шум грузовика, прячется.

В одном месте проехали через горящее село. Вдоль обочины полыхал целый ряд домов. Выглядело это невероятно дико — никто не тушил. Да и не было вокруг никого. Горит себе и горит — никому не интересно.

Иногда Синий притормаживал, и осторожно объезжал какие-то препятствия. Один раз при этом Тоха успел разглядеть что темное и вытянутое на бетоне. Когда машина начала отъезжать, к этой груде от обочин скользнули продолговатые тени. Ему показалось, что даже сквозь гул мотора пробился треск разгрызаемых костей.

Чуть не замутило.

Наконец, «Камаз» остановился и Синий, приоткрыв дверь, сообщил:

– До первой протоки с километр. Там мост. Затем второй будет. Серега — если что, мочи все что шевелится. Я просто не смогу там назад развернуться — только вперед придется прорываться.

– Добро. Хотя толку от меня немного — только сзади лупить смогу нормально. С боков сложно — через прорехи в тенте особо не разгуляешься.

– Я могу на крышу залезть, — предложила Юлька. — Я легкая, тент сильно не провиснет. Если Сергей отдаст мне свой автомат, смогу стрелять сверху во все стороны.

Рощин покачал головой:

– Это тебе кажется, что там легко будет. Трясет наверху сильнее, защиты вообще никакой, или упора. Привязывать как-то придется — улетишь на первой же колдобине. А если свинки заметят, заработаем неприятности.

– Хорошо. Давайте тогда мне противогаз и пуховик. Сяду в кабину. Там если что из окна могу стрелять бокового. А здесь пулемета хватит. У любом случае автомат Сергея надо чтобы у меня был — в моем всего тринадцать патронов осталось.

– Добро, — согласился Рощин, и протянул девушке свернутый комом пуховик.

* * *

Странно, но мосты, которых так опасались мужики, проехали спокойно — будто в мирное время. Никто не пытался остановить, убить, или броситься под колеса — чистая дорога. Не догадались свинки перекрыть это удобное место постом. А вот в Геническе оказалось гораздо веселее — Тоха первый раз увидел врага.

На окружающий мир он теперь посматривал через дырку в тенте — Рощин приказал всем отодвинуться подальше от заднего борта. Логично — если свинки увидят, что в кузове находятся самые обычные люди, да еще и без противогазов, у них могут возникнуть некоторые сомнения относительно принадлежности машины к союзным силам.

Сперва в узком поле зрения посветлело, затем грузовик, огибая стоящий у обочины замерший танк, проехал мимо большого костра. Пламя жадно лизало стенки здоровенного шкафа, обложенного обломками мебели и картонными ящиками. Вокруг этого «огонька» на корточках расселось человек тридцать. Тоха даже не понял сперва, что это не люди, а те самые «свинки» — только удивился, что сидят они как-то странно, в одинаковой позе. Потом оценил оскалы противогазов и поднятые воротники пуховиков. Головы вжимаются в плечи — мерзнут твари.

Тоха поморщился — запахи сгораемой мебельной фанеры и пластика не лучшее средство для облагораживания воздуха.

Дальше эта сцена повторялась один в один: военная техника на обочинах, огромные костры из мебели или чадящих автомобильных покрышек, рассевшиеся по кругу свинки, зажимающие меж колен автоматы и ручные пулеметы. Иногда рядом с ними, на освещенных пятачках, лежали трупы — это неприятное соседство тварям ничуть не мешало.