Алета - Завойчинская Милена

И вот тут эффект появился – контуры тела мужчины стали обретать более завершенную форму, размытость исчезла. Само тело начало приобретать краски и жизнь, и через пару минут выяснилось, что волосы и борода у мужчины золотисто-пшеничного цвета, кожа просто светлая, без присущей черноволосым аэрлингам смуглости. А глаза – синие, как у Илмара и Каэтары. Ой! Оказалось, пока я бесстыдно разглядывала метаморфозы, происходящие с его телом, мужчина уже открыл глаза и рассматривает меня.

– Здрасте, – брякнула я от неожиданности, встретившись с ним взглядом.

– Здравствуй. – Он улыбнулся и, потянувшись, встал. Высокий… Ну чего они тут все такие здоровенные-то? Все это время, что нахожусь в этом мире, я чувствую себя лилипутом в стране Гулливеров.

Я, чтобы не смущать мужчину, старательно пыталась отводить глаза и не пялиться, но мне это плохо удавалась. Интересно ведь, кого я оживила. Заметив, что я скоро заработаю косоглазие, он усмехнулся, сделал какое-то движение руками, и на нем материализовался белый наряд из рубашки, брюк, и сапог. Симпатично, свеженько так, сейчас в полумраке храма мы с ним выделялись двумя белыми пятнами.

– Я Алета, – решила я наконец представиться и как-то начать диалог.

– Я знаю, Слышащая. Я ждал тебя. А я, как ты уже поняла, Властелин Ветров. Но ты можешь звать меня просто по имени – Энлиль.

– Очень приятно. Энлиль, как же это вас так угораздило-то, а? Ну как можно было позволить закатать себя в такую консервную банку? Это же ужас просто!

Он помрачнел. А я прикусила язык. Что-то я разошлась на нервной почве, все-таки божество, а я тут с ним фамильярничаю.

– Дело прошлое… Что случилось, то случилось. Как бы то ни было, ты была предсказана и ты пришла. Хотя могла бы и побыстрее явиться, что-то Макошь не спешила выполнять свое обещание.

– Макошь? А это еще кто?

Нет, вы посмотрите, я тут корячилась три часа, спасала его, а он обвиняет меня. Долго ему слишком. Да еще и Макошь какую-то приплел.

– Что значит – кто? Прабабка твоя, вертихвостка. Наворотила дел, а потом заявила, что ей, видите ли, все надоело и чтобы мы разбирались сами со своими делами, и сбежала в другой мир. – Энлиль сердито нахмурился.

Я стояла и в полной растерянности хлопала глазами. С чего он решил, что мою прабабушку зовут Макошь? Мария она всю жизнь была. Так и говорила о ней мама – бабуля Маша. И какое вообще она отношение имеет к этому божеству из другого мира?

– Ну что ты на меня смотришь так? Глаза сейчас выпадут. – Он рассмеялся. – Ты, кстати, на нее очень похожа, глаза и волосы – один в один.

– Энлиль, вы меня простите ради бога… гм… ну да, так вот. Не могли бы вы мне по порядку рассказать, а? Я уже ничего не понимаю. При чем тут моя прабабушка, при чем тут я и с какой стати вам вдруг меня пообещали?

– Та-а-ак… Так она, что же, тебе ничего не объяснила? – Энлиль нехорошо прищурился. – Ну, Макошь! Вот ведь вертушка. Кольцо-то хоть отдала?

– Кольцо отдала. – Я перевела взгляд на колечко, которое мне передала мама от прабабушки. – И письмо написала. Только я вообще ничего из этого письма не поняла. Что-то там про судьбу, про путь, что не надо противиться, и так далее. Непонятный текст ни о чем.

– Вот вся она в этом! Ну как так можно?! Впрочем, ладно, это был ее выбор, теперь тебе все это разгребать.

– Ась? – Я сморгнула. Чего это я должна тут разгребать? Мы так не договаривались.

– Иди-ка сюда, присядем. Расскажу тебе, завтра всем уже не до этого будет. – Он оглядел храм и, найдя глазами скамью у стены, повлек меня туда.

Да, посидеть – это неплохо, сногсшибательные новости лучше воспринимаются сидючи.

– Давай по порядку. Что ты знаешь? – спросил Энлиль, удобно устроившись на скамье и скрестив вытянутые ноги.

– Ничего не знаю, – честно ответила я. – Пока не подобрала на улице кота, который оказался темным эльфом в глубокой конспирации, так даже и о вашем мире ни сном ни духом. Знаю только, что имя мне выбрала прабабушка и настояла, чтобы меня назвали именно Алетой, когда я появлюсь на свет.

– Ясно. Ну что ж, тогда давай с самого начала. Прабабушка твоя, богиня Макошь, ушла из этого мира много-много столетий назад.

– Да ну каких столетий? Она умерла-то всего лет двадцать восемь назад. И никакая она не богиня была, обычный человек, – перебила я Энлиля.