Сказ о ведьме Буяне - Шумская Елизавета

– А вы ничего не заметили?

Буяна призадумалась, нервно расхаживая по горнице, что позволило варлоку беспрепятственно любоваться стройным станом, ладными округлостями оного, величавой осанкой, длинными черными распущенными волосами,^[10] личиком премилым с бровками черными нахмуренными.

– Амулет сегодня кто-то попортил. Это раз, но его я восстановила. Черная Немочь появилась вновь у Малиновки. Вообще у Чудовой Чащи дела какие-то странные происходят. Но там всегда все не так, как у людей добрых… хм и ведьм тоже! Сколько себя помню. Белозор тоже так всегда говорит: что, мол, сколько еще веков она будет бурлить?! И все! На мой взгляд, маловато для организации заговора.

– А ты не допускаешь мысли, что вы просто расслабились? Доверились амулетам да оберегам? Именно когда вроде все спокойно, беды и происходят! Уж поверь опыту моему, краса.

Буяна вспомнила отсутствующий амулет у самого Горыни и пригорюнилась:

– Может, и так, варлок. Надо и правда встряхнуть это царство сонное. Я что могу – проверю. Ты с волхвом говорил?

– Конечно, еще прежде чем с князем.

– И что он тебе сказал?

– Ничего не сказал.

– Это в его духе, – хмыкнула Буяна, усаживаясь за стол. – Есть в мире вещи неизменные, для меня это молчаливость Белозора.

– Но я уверен, что он обеспокоился.

Варлок замолчал, словно сраженный какой-то мыслью, потом ласково взял в руки ладошку ведьмочки:

– Буянушка, обещай мне быть осторожной.

Девушка колдовством отгоняла краску со щек.

– Думаю я так: прежде чем какую-либо заварушку устраивать, надо заговорщикам от колдунов всех избавиться.

Ведьма вновь нахмурилась.

– Впервые в жизни надеюсь, что ошибся. Но тревожит меня предчувствие нехорошее.

Буяна покачала головой:

– За меня не тревожься.

Чародей поднес ее ладошку к губам, согрел дыханием:

– Интересное у тебя имя, Буяна. Поначалу видишь в нем буйство стихии и бурю-ярость в характере твоем, ведьмочка. А потом вспоминаешь про остров дивный Буян – обитель добра, света и красоты.

Колдунья рассмеялась и выдернула руку из лап его загребущих:

– Иди уж, баюн-любитель! Ко мне скоро княжна Велислава пожалует. Так что отправляйся домой! Да не забудь про шабаш в пятницу. Уж уважь наше колдовское общество.^[11]

– Всенепременно, добрая хозяйка!

Варлок рассыпался в любезностях, но в конце концов ведьмочке удалось его выпихнуть из дома.

Не прошло и десяти минут, как Череп доложил о приходе княжны. У Велиславы было колдовское колечко, что Буяна заговаривала, и доблестный костяной страж узнавал посетительницу под любым ликом. Князь зело боялся за любимую дочку, но справиться с ее норовом ему удавалось не всегда. Чаще всего они все же приходили к взаимной выгоде, но случая, когда он полностью настоял на своем, Ладимир Мечеславович, пожалуй, припомнить с ходу не мог. Поэтому пришлось Буяне заговаривать колечко еще и для того, чтобы княжна могла личину другую на себя надевать. Вроде и не Велислава идет, а просто девка дворовая чернявая али, наоборот, русая, это уж какое настроение сегодня у владелицы. Впрочем, охрана всегда ее сопровождала. Два воина, как правило, в одеже обычной да поддетой под нее кольчуге шли впереди, два недалеко сзади, а двое или один рядом. Велислава ругалась, но поделать ничего не могла. Да и, признаться, не так уж бесполезна охрана. Поскольку гадать лучше всего по ночам, то и ходить девушке приходилось по улицам темным, а это, как известно, удовольствие малое.

Пока девушки здоровались, сплетничали, обменивались новостями да шушукались, уж и вечер наступил. Пришло время в «колдовской покой» подниматься. Буяна строго-настрого приказала дружинникам оставаться внизу, наобещав в случае ослушания все ужасы, на какие хватило ее фантазии, а фантазии у нее хватало на многое. Оставив маленько позеленевших охранников внизу, подруги попрыгали в заветную комнатку.

Колдунья расставляла на столе необходимое, зажигала огонь под котлом да свечи, а княжна щебетала про общих знакомых. Ведьмочка хихикала и поглядывала в оконце. В очередной раз похохатывая над байками Велиславы, Буяна упустила из рук карты. Колода рассыпалась по всему полу. Девушка уже наклонилась ее собрать, как вдруг мысль тревожная кольнула ее.

– Посмотри-ка, Велислава.

Княжна бодренько обежала стол и тоже склонилась над картами рассыпавшимися.

– Все упали рубашкой вверх, а «Скоморох» и «Гроза» наоборот.