Каникулы оборотней - Белянин Андрей Олегович

Здесь было над чем поразмыслить, хотя какую-то особенную «правду», я, признаться, не разглядела. Попрощавшись с доброй женщиной, мы поблагодарили ее за хлеб-соль (точнее, за парное молоко).

– Спасибо Резвушке, кормилица наша. – Хозяйка обняла тощую коровенку непонятно какой масти, настолько флегматичную, что разве одному богу было известно, за что она получила такое имя. Она не сводила глаз с крыши, уже облысевшей за тот час, что мы провели в доме.

– Вспомнить страшно, как однажды мы чуть не потеряли нашу красавицу…

С красавицы упал очередной клок шерсти и выпала пара зубов, для которых солома оказалась слишком твердой, а ее хозяйка, видимо, собиралась рассказать нам эту историю в подробностях.

– Э-э… нет, сестра, в другой раз как-нибудь, обязательно, на досуге, – уперся старик, подталкивая меня в спину, поскольку у меня на лице читалось живейшее любопытство. – Мы спешим!

– Куда?

– Этот бред она пересказывает уже в сотый раз! – яростно переключился Патрик на командора.

– Ну и что? Я ведь еще не слышала, – как дура, надулась я. Кот меня поддержал, заступившись (по крайней мере, вначале мне так показалось).

– Оставьте ее! – тихо, но твердо сказал он, так чтобы сестра Патрика его не услышала. Он все-таки косил под нормального, то есть не говорящего, кота. – Если ей любопытно, пусть останется, догонит по дороге. У нас с напарником нет времени задерживаться здесь дольше необходимого. Надеюсь, рассказ о Резвушке имеет хоть какое-то касательство к Ворону. До встречи, Алина! И смотри, осторожнее, когда будешь одна переходить через болото.

Я возмущенно раскрыла рот, но кот с Алексом были уже за воротами. Предатели! Ну я их проучу, они у меня попляшут! А Алекс?! От него-то я меньше всего ожидала такого поворота спиной. И это после всего, что между нами было, есть и еще будет?! Пошел на поводу у этого толстого самоучки, бесхребетник!

Я с улыбкой повернулась к хозяйке. Та, мгновенно настроившись на публику, начала:

– Да, это случилось чуть больше года или чуть меньше месяца назад. Шамсик мой как обычно на рассвете погнал нашу дорогую Резвушечку вместе с еще двумя соседскими коровами и одним старым козлом высоко в горы. Я велела Шамсику по дороге нарвать укропа к супу, но этот обалдуй, вместо того чтобы слушать мать, нарвал совсем других трав, какие они с этим козлом, усевшись под деревом, и скурили.

– С каким козлом? – Я представила себе сидящего под деревом бородатого козла с трубкой во рту и пасущихся неподалеку трех коров.

– Да с братцем моим, этим старым хрычом Патриком! Все время сбивает с пути истинного бедного Шамсика. А сынок-то мой и сам умом недалек, потому ему много ли надо, чтобы оступиться и перестать слушать мать, которая ему все время твердит: не кури на работе! Только начнет и враз разучивается считать до трех, а в этот момент одну корову у него кто-то и увел. Их-то всего три оставалось! Ведь говорила: «Ходить тебе снова битым, сынок». И слова мои каждый раз сбываются! Ни разу еще не было, чтобы не сбылись…

«Надо думать», – ответила я про себя, а вслух заметила, устав от предисловий:

– Так вашу Резвушку и стырили, как я понимаю…

– Да, доченька! Украли нашу кормилицу, пропала она, а эти двое, вернувшись, наплели мне историю, что утащили ее зеленые человечки, спустившиеся с неба на глиняной тарелке.

– Неужто даже не фаянсовой? – ошеломленно выпучила я глаза, пожалев про себя, что сейчас не хлюпаю по болоту со своими агентами, а стою и слушаю всю эту белиберду.

– Палками я погнала этих олухов, и старого и молодого, из дома, чтобы без нашей коровушки не возвращались, – эмоционально продолжала женщина. – Тогда я их, к своей радости, долго не видела. Шамсик жил у Патрика, помогал старому дурню в его языческих обрядах в дубовой роще. Люди мне передавали, что парень мой совсем загордился, ходит гоголем и именует себя не иначе как будущим друидом, за руку ни с кем не здоровается и от мяса отказывается, хоть и не было такого, чтобы ему предложили хоть кусочек.

Резвушка глубокомысленно кивала головой, ничего не подтверждая и не опровергая.

– Но не прошло и недели или месяца, как Шамсик, повздорив с беспутным дядей, вернулся домой. Вот и вся история, – закончила сельчанка.

– А при чем тут корова? То есть я хотела спросить, как же она тогда нашлась?

– Так на второй день она сама и вернулась. Как ни странно, даже цыгане на нее не польстились.

На самом деле в этом не было ничего странного. Животное выглядело так, что наверняка являлось прародительницей всех коров, живущих на земле, ни один цыган таким антиквариатом не заинтересуется.