Движущиеся картинки - Пратчетт Терри

Но кто будет тратить время и двигать картинки? Многие из них недурно выглядят там, где их повесили.

— Сосиски в тесте! Хватайте, пока горячие! — гаркнул кто-то прямо ему в ухо.

Он обернулся.

— О, привет, господин Достабль, — сказал Виктор.

— Вечер добрый, паренек. Не хочешь ли славную горячую сосиску?

Виктор посмотрел на лоснящиеся трубочки в лотке, висящем на груди у Достабля. Пахли они заманчиво. Они всегда так пахли. А потом, вонзив в них зубы, вы в который раз обнаруживали, что Себя-Режу-Без-Ножа Достабль сумел найти применение таким частям животных, о наличии которых сами животные едва ли догадываются. Достабль справедливо полагал, что с большим количеством жареного лука и горчицы люди способны съесть что угодно.

— Студентам скидка, — заговорщицки шепнул Достабль. — Пятнадцать пенсов. Можно сказать, себя без ножа режу!

Он искушающе приподнял крышку сковороды, выпустив облако пара.

Растленный аромат жареного лука сделал свое злое дело.

— Разве что одну, — осторожно согласился Виктор.

Достабль выхватил сосиску и с обеих сторон пришлепнул ее надрезанной булочкой — точь-в-точь лягушка, на лету схватившая муху.

— Сосиска — объеденье, жизнь отдашь, — бодро пообещал он.

Виктор отщипнул кусочек лука. Пока вроде безопасно.

— А что здесь творится? — спросил он, ткнув большим пальцем через плечо в сторону хлопающего на ветру экрана.

— Представление какое-то, — сказал Достабль. — Горячие сосиски! Славные сосиски! — Он опять понизил голос до привычного заговорщицкого шепота. — Слышал, в других городах публика прямо с ума сходит. Они это дело там готовили, прежде чем сюда везти, в Анк-Морпорк.

Они смотрели, как Зильберкит и пара его помощников возятся с ящиком на треноге. Внезапно из круглого отверстия в передней стенке ящика вырвался ярко-белый свет и залил экран. Из толпы послышались ленивые возгласы одобрения.

— А, — догадался Виктор. — Понятно. И это все? Так это же театр теней. Только и всего. Меня когда-то дядя этим развлекал. Ну, двигаешь руками перед каким-нибудь светом, и из теней получаются всякие картинки.

— Да-да, — неуверенно припомнил Достабль. — «Большой слон», «парящий орел». Мой дед такие штуки умел показывать.

— А мой дядя обычно показывал «уродского кролика», — сказал Виктор. — Честно говоря, не умел он это делать. Иной раз выходило ужасно неловко. Мы все сидим и гадаем, что это — «удивленный ежик» или «дурностай во гневе», а дядя обижается и уходит спать, потому что на самом деле он показывал «Лорд Генри Прыггс и его солдаты побеждают троллей в битве при Псевдополисе». Не пойму, что тут особенного — обычные тени на экране…

— Не, я слышал, тут совсем другое, — поведал Достабль. — Я недавно продал одному типу двойную особую сосиску, так он и сказал: это, мол, картинки очень быстро показывают. Склеивают вместе и крутят одну за другой. Очень-очень быстро, говорит.

— Слишком быстро нельзя, — строго заметил Виктор. — Если картинки менять слишком быстро, мы их вообще не разглядим.

— Во-во, по его словам, вся штука здесь в том, что не видно, как картинки меняются, — пояснил Достабль. — Их нужно смотреть все сразу. Что-то в этом роде.

— Но они же будут расплываться, — возразил Виктор. — Ты об этом его не спросил?

— Гм… Нет, — признался Достабль. — Вообще-то, он очень быстро ушел. Сказал, что-то у него там разболелось.

Виктор задумчиво посмотрел на остаток сосиски в тесте и в ту же минуту почувствовал на себе чей-то пытливый взор.

Он перевел взгляд ниже. У ног его сидел пес.

Пес был небольшим, кривоногим, серый цвет чередовался с рыжими, белыми и черными пятнами. Псина изучала Виктора с самым пристальным вниманием.

Такого пронизывающего взгляда Виктор еще не видел. В нем не было ни угрозы, ни заискивания. Взгляд просто был очень протяжный, очень вдумчивый, словно пес желал запомнить все подробности, с тем чтобы позже дать представителю власти исчерпывающее описание.

Убедившись, что вполне завладел вниманием Виктора, пес перевел взгляд на сосиску.

Чувствуя стыд за свою жестокость к бедному бессловесному животному, Виктор бросил сосиску. Пес поймал ее и, не тратя сил на пережевывание, мгновенно проглотил.

Людей на площади прибавилось. Себя-Режу-Без-Ножа Достабль уже успел отойти и вел сейчас бойкую торговлю среди гуляк-полуночников, чей нетрезвый оптимизм брал верх над осторожностью. Впрочем, кому-кому, а им бояться было нечего. Наполненный не лучшей брагой желудок одинаково неприветливо встречает любую пищу.