Глухая стена - Манкелль Хеннинг

- Друзей я обзвонил. Никто Роберта не видел. Обещали дать знать, если он объявится.

- Подумай хорошенько, - настаивал Валландер. - Он же твой сын. Ему стало страшно, и он сорвался с места. Где он может спрятаться?

Мудин размышлял. Кошка глаз не сводила с Валландера.

- Он любит гулять возле моря, - неуверенно сказал Мудин. - В дюнах возле Сандхаммарена. Или возле Бакокры [Бакокра - старинная сконская усадьба с музеем Дага Хаммаршёльда, генерального секретаря ООН]. Больше ничего мне в голову не приходит.

Валландер колебался. Берег - место слишком открытое, что в Сандхаммарене, что в Бакокре. Правда, сейчас все в тумане. В сконских туманах прятаться куда как удобно.

- Подумай еще. Может, вспомнишь что-нибудь другое. Какое-нибудь место, где он прятался в детстве.

Он пошел к телефону, позвонил Анн-Бритт. Патрульные экипажи уже на пути к Эстерлену. Полиция в Симрисхамне извещена, оказывает помощь. Валландер сообщил насчет Сандхаммарена и Бакокры.

- В Бакокру я наведаюсь сам. А на Сандхаммарен пошли еще кого-нибудь.

Анн-Бритт обещала все исполнить. И добавила, что выезжает к ним в Лёдеруп.

Валландер положил трубку. В тот же миг по лестнице большими шагами спустился Мартинссон.

Комиссар сразу понял: что-то произошло.

- Я получил ответ из Реттвика. Ты прав. Сервер под названием «Везувий» находится в ангольской столице Луанде.

Валландер кивнул. Он не удивился.

Но заметил, что страх усилился.

35

Валландеру казалось, будто он стоит перед неприступной крепостью, чьи стены не только высоки, но и незримы. Виртуальные стены, думал он. Глухие брандмауэры. Все говорят о новой технике как о неисследованном пространстве, где возможности якобы беспредельны. Но как раз сейчас для меня это цитадель, и я не знаю, как к ней поступиться.

Они локализовали терминал электронной почты под названием «Везувий». Он находится в Анголе. Для вящей убедительности Мартинссон выяснил, что монтаж и обслуживание осуществляли бразильские подрядчики. Но фальковского адресанта они не знали, хотя Валландер обоснованно полагал, что это человек, скрывающийся под инициалом «К.». Мартинссон, лучше комиссара информированный о положении в Анголе, рассказал, что фактически там царит хаос. Страна освободилась от португальского колониализма в середине 1970-х. Однако затем там почти непрерывно шла гражданская война, так что вряд ли в этой стране существует эффективный полицейский корпус. Вдобавок им неизвестно, кто скрывается под инициалом «К.» и каково его настоящее имя. Может, это вообще не один человек, а целая группа. Тем не менее Валландер чувствовал, что начинают проступать некие взаимосвязи, хотя знать не знал, во что все это выльется. Что именно произошло в Луанде, когда Фальк пропал на четыре года, по-прежнему неведомо. По сути, они только и сумели, что взбудоражить муравейник. Муравьи кинулись врассыпную. Но что таилось в самом муравейнике, до сих пор тайна.

Валландер стоял в передней у Мудина, смотрел на Мартинссона и чувствовал, как с каждой секундой нарастает страх. Ясно одно: пока не поздно, необходимо во что бы то ни стало разыскать Роберта Мудина. Если уже не поздно. Воспоминания о сожженном трупе Сони Хёкберг и Юнасе Ландале, до неузнаваемости изуродованном, отчетливо стояли перед глазами. Комиссару хотелось немедля броситься в туман на поиски Роберта. Все так смутно, неясно. Роберт где-то там, в округе. Напуганный, он хочет скрыться. Так Юнас Ландаль бежал на пароме в Польшу и на обратном пути попался. Или был настигнут.

Теперь черед Роберта Мудина. Пока они ждали Анн-Бритт, Валландер попробовал еще надавить на Акселя Мудина. Неужто он и впрямь понятия не имеет, куда мог отправиться сын? Друзья, конечно, обещали позвонить, если парень объявится. Но вдруг есть и другие варианты? Другие места, где можно схорониться? Меж тем как комиссар напрягал старшего Мудина, Мартинссон вернулся наверх, к компьютерам. Валландер попросил его продолжить переговоры с незнакомыми друзьями из Реттвика и Калифорнии. Может быть, они знают, где прячется Роберт.

Аксель Мудин талдычил про Сандхаммарен и Бакокру. Валландер смотрел мимо него, поверх его головы, в туман, густой, как молоко. Вместе с туманом пришла странная тишина, с какой Валландер нигде, кроме Сконе, не сталкивался. Именно в октябре и ноябре. Все словно замирало, затаив дыхание, на пороге зимы, которая была совсем рядом, только ждала своего часа.