Алауэн. История одного клана - Жданова Светлана

Теперь пришла очередь Сантану выть в голос, предварительно выпустив уже чуть хрупнувшую кость.

На этом драконы и разошлись. Пусть всего лишь на передышку. Сери чтобы погасить кровавые отсветы в глазах и оценить свои летательные способности. Сантан, чтобы начать первичную регенерацию разорванной шеи.

Вообще-то они еще долго могли так развлекаться. Драть друг друга как помоешные коты, а потом заниматься усиленной регенерацией. Ничего сложного, если ты накачан силами под завязку и зол. Это в прошлый раз Сантан быстро расправился с ослабшим, полуживым драконом. Он ведь даже не убедился, насколько мертв его противник.

И если одна часть Сери требовала для ледяного дракона долгой и мучительной смерти, другая умоляла о столь необходимом ему женском тепле. Он хотел как можно быстрее оказаться в ее объятьях, почувствовать всем телом пьянящую близость возлюбленной, коснуться белого шелка волос и, наконец, вспомнить прикосновения губ. А не торчать между небом и землей, выясняя кто тут самый крутой. И так понятно, что Сантан даже в очереди на это звание не стоял.

Пока драконы наворачивали круги, широко раздувая ноздри и демонстративно скалясь, Сери краем глаза взглянул на девушку.

Какой маленькой она ему показалась. Тонкая, заметно исхудавшая за это время, по человечески хрупкая, даже не смотря на покрывающую ее чешую. Руками она обхватила свои обнаженные плечи, скорее в нервном жесте, чем от холода. Серые крылья полощет ветер…

У асуров обычно темные крылья. За исключение стальных и ледяных. Ну и демонов света, но у тех крылья светятся так, что глаза режет. Вот и у его Андин мощные, тяжеловатые для нее крылья цвета серебра. Красивая! Вот только глаза испуганные.

Желание оказаться рядом с ней стало совсем нестерпимым. Поэтому Сери закинул голову и, далее не раздумывая, запел.

Через три удара сердца песнь подхватил Сантан, принимая вызов.

— Сери? — крикнула Алекс, когда они улетали.

«Жди меня, любимая. Я вернусь к тебе».

Белое безмолвие. На многие километры вокруг. Даже ветер, казалось, уснул. Только темнеющее небо и первые блеклые звезды.

«Дзинти, прошу, пригляди за Алекс».

— Это еще за кем приглядывать надо? — огрызнулась Александрит. А затем добавила так тихо, что он даже не услышал, а скорее почувствовал: — Только не будь моим сном.

Сери даже не задумывался — стоит ли совершать подобное. И чего это может ему стоить. Драконы такое ЧУВСТВУЮТ. Обычно им даже в голову не придет бросать сопернику подобный вызов, но иногда случаются моменты, когда это просто необходимо. Для дракона это так же очевидно, как и восход солнца. Их этому никто не учит, а прошедшие через это редко кому рассказывают.

Оба дракона одновременно начали опускаться к земле. Встали на снежные барханы напротив друг друга. Долго мерили глазами противника, словно взвешивая или готовясь писать портрет. Заглядывали в распахнутую душу.

Едва красный дракон скрылся из видимости, сомнения нахлынули на меня с новой силой. Я разрывалась между страхом, надеждой и подозрениями. Был ли он игрой моего болезненного воображения, так до конца и не поверившего в смерть этого желтоглазого пройдохи? Или все сомнения в его изворотливости глупы и не нужны? Что это было… мой самообман или действительность?

Я не хочу терять даже его призрак. И пусть это лишь мой сон, навеянный безраздельной тоской, отдам все, только бы он длился вечность.

Сколько мы стояли так, одеревенев от страха за самых близких и родных нам?

Кто мы? Я и Каянэт. Что бы там ни было, но драконы очень привязаны к своим детям. Вот и эта стерва замерла, вслушиваясь в магию.

Я не знаю, что доподлинно значила та тоскливая песня, резанувшая сердце острым холодом. Что-то болезненное чувствовалось в ее затейливых переливах. Словно стон. И боль, и смерть. Неужели он отважится так рискнуть?

Внутри все сжалось от страха. Обрести, чтобы снова потерять? И снова, и снова…

«Это был вызов, Александрит, — вмешался в неспокойный ход моих мыслей голос Дзинти. — На тот бой, что судят боги. Когда дракон выкладывает всего себя — любовь, боль, ненависть. Даже не понимаю, зачем Сантан принял вызов. От такого, конечно, не отказываются, но за ним столько всего… грязного».

Дзинти замолчал, обдумывая свои слова. Я же оцепенела от страха. Если принял, значит, на что-то надеется!