Я надену платье цвета ночи - Пратчетт Терри

— Знаешь что, мисс Тиффани Болит, ведьма (как ты не раз утверждала)? Мой взгляд затуманен нынче, но разум, как ни странно, видит гораздо дальше, чем ты предполагаешь. Многое позади, но ещё не поздно вознаградить верность. У меня под кроватью стоит окованный медью сундук. Иди и открой его. Давай! Сейчас же.

Тиффани вытащила из-под кровати сундук, тяжёлый, словно набитый свинцом.

— Внутри несколько кожаных кошелей, — сказал у неё за спиной Барон. — Возьми один из них. Там пятнадцать долларов. — Барон закашлялся. — Спасибо, что спасла моего сына.

— Послушайте, я не принимаю… — начла Тиффани, но Барон прервал её, стукнув по полу тростью.

— Заткнись и послушай, пожалуйста, мисс Тиффани Болит. Когда ты билась с Королевой Эльфов, ты ещё не была ведьмой, и, следовательно, ваше ведьминское правило не брать в награду денег к этому случаю не относится, — резко сказал Барон, его глаза сияли, словно синие сапфиры. — В благодарность за услуги, оказанные мне лично, тебе, полагаю, платили едой, чистым старым холстом, подержанной обувью и дровами. Надеюсь, моя управительница была достаточно щедрой? Я велел ей не скупиться.

— Что? О, да, сэр.

Это, в общем, была почти правда. Ведьмы жили в мире подержанной одежды, старых холстов (пригодных на повязки), ещё крепких ботинок, и, разумеется, всяких прочих подобных х/б, б/у. В этом мире доступ к б/у из замка был практически равноценен ключам от монетного двора. Что же до денег… она задумчиво покрутила в руках кожаный кошель. Он был весьма тяжёл.

— Как ты поступаешь с теми вещами, которые тебе дают за работу, мисс Тиффани Болит?

— Что? — отсутствующе переспросила она. — А, ну, обычно меняю или дарю тем людям, кому они действительно нужны… типа того.

— Мисс Тиффани Болит, ты внезапно стала слишком рассеянной. Наверное, размышляешь о том, что пятнадцать долларов совсем немного за спасение жизни баронского сына?

— Нет!

— Это значит, «да», как я понимаю, верно?

— Извольте понимать «нет» как «нет», сэр! Я ваша ведьма! — Тиффани сердито уставилась на него, тяжело дыша. — К тому же, прямо сейчас я пытаюсь сбалансировать весьма непростой сгусток боли, сэр.

— А, узнаю внучку Бабушки Болит. Смиренно прошу твоего прощения, как, бывало, просил у неё. Тем не менее, я умоляю тебя оказать мне услугу и честь, взяв этот кошель и употребив его содержимое в память обо мне так, как ты сочтёшь это нужным. Я уверен, в нём больше денег, чем ты когда-либо видела.

— Я вообще вижу деньги нечасто, — запротестовала ошеломлённая Тиффани.

Барон снова застучал тростью по полу, словно аплодируя.

— Сильно сомневаюсь, что ты когда-нибудь видела деньги подобные этим, — весело объявил он. — В кошеле пятнадцать долларов, но не таких, к которым ты привыкла, или привыкла бы, если бы пользовалась деньгами, как все прочие люди. Это старые доллары, отчеканенные в те времена, когда владетели ещё не научились вытворять всякие трюки с валютой. Современный доллар, по-моему, в основном медный, и процент настоящего золота в нём не больше, чем в морской воде. Но эти деньги стоят денег, если ты простишь мне маленькую шутку.

Тиффани простила ему маленькую шутку, потому что вообще не поняла, о чём речь. Она озадаченно улыбнулась.

— Короче говоря, мисс Тиффани Болит, если ты отнесёшь эти деньги опытному меняле, он заплатит тебе… о, по моей оценке, что-то в районе пяти тысяч анк-морпоркских долларов. Трудно сказать, по какому курсу эта сумма соотносится, скажем, со старыми ботинками, однако я полагаю, что на неё можно купить башмак размером приблизительно с мой замок.

«Я не могу принять столько», — подумала Тиффани. Внезапно кошель показался ей страшно тяжёлым.

— Это слишком много за ведьмовство, — сказал она.

— Но не слишком много за сына, — возразил Барон. — Не слишком много за наследника, не слишком много за преемственность поколений. И не слишком много за то, чтобы сделать мир чуточку более справедливым.

— На деньги не купишь ещё одну пару рук, — возразила Тиффани. — И не изменишь ни единой секунды прошлого.

— Всё равно, возьми их, я настаиваю, — сказал Барон. — Если не ради себя, то ради меня. Это снимет груз с моей души, которая очень нуждается в некоторой чистке сейчас, ты согласна? Я ведь скоро умру, да?

— Да, сэр. Очень скоро, сэр.

К этому моменту Тиффани уже начала немного лучше понимать Барона, и поэтому не удивилась, когда он расхохотался.