Землекопы - Пратчетт Терри

День тянулся невероятно медленно. Номы коротали его как могли: кто забившись в темные щели в полу, кто в тени за ящиками и старыми корзинами, а кое-кто даже забрался на пыльные стропила под ржавой крышей.

Номы оказались буквально на волосок от смерти. Старый Манби де Галантерейя вместе со всеми родичами чуть не умерли от страха, когда кто-то из рабочих поднял обшарпанную коробку, за которой они укрылись. Их спасло только то, что они опрометью кинулись к груде старых жестянок и затерялись среди них. И, разумеется, то, что люди поразительно неприметливы.

Но это было еще не самое худшее.

Самое худшее было намного хуже.

Номы сидели в наполненной непривычными звуками темноте, не смея вымолвить ни слова и прекрасно сознавая, что их мир рушится. И. отнюдь не потому, что люди ненавидели номов. А потому, что люди попросту не замечали их.

Взять хотя бы электрическую проводку, которую установил Доркас. Сколько времени он потратил на то, чтобы соединить кусочки проводов и придумать безопасный способ извлекать электричество из коробки с предохранителями. Человек же, недолго думая, выдернул провода, поковырял отверткой и поставил новую коробку, уже с запором. А потом починил телефон.

Номы, большую часть жизни прожившие в Магазине, не мыслили своего существования без электричества. Они не помнили тех времен, когда обходились без света. Электричество стало для них такой же естественной потребностью, как воздух. И вот теперь они обречены жить в кромешном мраке.

Ощущение страха не покидало их ни на минуту. Грубые доски сотрясались у них над головой, осыпая их пылью и щепками. Грохот железа был подобен раскатам грома. Без устали стучал молоток. Словом, люди вернулись, и, судя по всему, надолго.

Однако номы ошиблись. Когда зимнее небо стало темнеть, подобно стали, вынутой из плавильной печи, люди погрузились в машины и укатили.

Но перед этим они сделали нечто из ряда вон выходящее. Номам, нашедшим убежище под полом конторы, пришлось кинуться врассыпную, когда одна из досок неожиданно поднялась и огромная рука просунула вниз какой-то лоток. Затем доска была водворена на место, и снова все потонуло во мраке.

Номы недоумевали, с какой стати люди после всего, что случилось, решили оставить им еду.

Дело в том, что на лотке была насыпана горка муки. Не ахти какое лакомство, если сравнить с продуктами в Магазине, но для номов, за весь день не проглотивших ни крошки, в этот миг не существовало более изысканного кушанья.

Двое малышей подползли поближе к лотку, от дразнящего аромата у них потекли слюнки.

Один из малышей набрал целую пригоршню муки, собираясь отправить ее в рот.

— Не смейте это есть! — крикнула Гримма, протискиваясь к лотку.

— Но запах такой аппе… — простонал кто-то из номов.

— Вам знаком этот запах?

— Нет, но…

— Значит, вы не можете с уверенностью сказать, что эта мука годится в пищу. Я знаю, что это такое. Когда-то мы, то есть я жила в норе… Так вот, там, на дороге, было место, где люди останавливались, чтобы перекусить, и мы часто находили такой порошок рядом с мусорными баками. Им можно отравиться и умереть!

Номы уставились на безобидный с виду лоток. Еда, от которой можно умереть? Какая-то бессмыслица…

— Я помню, однажды в Магазине мы попробовали мясные консервы, — сказал пожилой ном, доверчиво глядя на Гримму. — У нас тогда случилось ужасное расстройство желудка.

— Нет, это совсем другое. Мы видели, как отведавшие этого порошка крысы погибали в страшных муках, — сказала Гримма, содрогнувшись при воспоминании об этом.

— Вот оно что…

Номы снова посмотрели на лоток. В этот миг сверху послышался какой-то глухой удар. В конторе был человек.

Он сидел в старом вращающемся кресле и читал газету.

Номы разглядывали его сквозь щелку в полу. Огромные башмаки, широченные полотнища брюк, необъятных размеров пиджак, а над всем этим — лысина с отблеском электрического света.

Прошло немало времени, прежде чем великан отложил газету и протянул руку к лежавшему на столе пакету с бутербродами, на каждом из которых свободно уместилось бы несколько номов. Рядом стоял термос, из которого струился густой ароматный пар.

Видевшие все это номы поспешили вниз, чтобы доложить обстановку Гримме, которая по-прежнему не отходила от лотка. Выбрав шестерых номов постарше и поумнее, она велела им оберегать лоток от детей.