Здравствуйте, я ваша ведьма! - Андрианова Татьяна

Уже через пять минут я начала задыхаться, в боку закололо, но я, стиснув зубы, старалась не снижать темпа. Скоро должно открыться второе дыхание. Поляна открылась сразу, я, не успев осмотреться, споткнулась о выступающий из земли корень и пропахала носом траву. Громко ругаясь, перевернулась на спину, и… прямо на мой беззащитный животик рухнул с разбегу Васька, выдавив из него остатки воздуха.

– Как ты? Не ушиблась? Жива? А чего так бежала? Я же еле догнал!

Кот сыпал вопросами, совершенно отказываясь замечать, что несчастная ведьма не может вздохнуть. Васька радостно прыгал по моему животу, а я синела от нехватки воздуха, стараясь изловить резвящегося паршивца. Мама, он же меня прикончит!.

– А что это ты такая синенькая? Ой! И глазки вон как выпучились… – Наконец-то взбесившееся йо-йо остановилось и озадаченно уставилось на меня.

Мне все-таки удалось вцепиться в мягкую шкурку и стащить упитанного котяру с пострадавшей части тела.

– Ты чего? – обиделся Васька.

Я кашляла и ловила ртом воздух, как рыба, вытащенная из воды. Кот вывернулся из ослабевшей хватки и наблюдал за процессом со стороны. И тут произошла еще одна неожиданность. Меня стукнули метлой!

– Вот тебе! – приговаривала сморщенная старушка. – Нечего маленьких котиков обижать!

От второго удара я увернулась, но старушка решительно не желала успокаиваться. Я заметалась по поляне в поисках укрытия.

– Бабуля! Вы все не так поняли!

– Я те покажу не так! Ишь, моду взяли: кошек мучить!

– Вась, ну скажи ей! – крикнула я коту, шустро вскарабкиваясь на елку.

– А что сказать-то? – опешил тот.

– Ой! – умилилась бабулька. – Говорящий!

– Ну говорящий, – подбоченился котяра. – Почему такая реакция? Если кот, то обязательно неграмотный? Я, может, Шекспира в оригинале читал.

Обалдеть. Я чуть не выпустила из рук ствол, к которому прижималась, но вовремя спохватилась и даже вскарабкалась повыше. Кот знает английский! Дожили. Может, он еще и древнегреческий изучил? Не удивлюсь.

– Какой умненький котик, – обрадовалась дебоширка с метлой. – И такого хорошенького чертяки беззаконные обижают почем зря! Совсем распоясались! Вот я тебе! – Боевая бабулька погрозила метлой.

Да-а-а. А старушка-то воинственная. То ли партизанила в юности, то ли амазонка на пенсии, поди разбери. В этом лесу чего только не бывает! Кстати, о чертяках. Это она обо мне, любимой? Как можно? Сравнить миловидную демоницу в полном расцвете сил с нечистью низшей категории! Фи… Но на всякий случай я вскарабкалась по стволу выше. Береженого бог бережет.

Тем временем бабулька мило улыбнулась Василию, сверкнув одиноким зубом в кокетливом оскале:

– Бедненький, несчастненький котенок! И никто его не любит, никто не приголубит, сметаночки не даст.

Кошачьи глазки вожделенно замаслились при волшебном слове «сметана». Васька облизнул усатую морду. Предатель. Стоило совершенно посторонней полудикой старушенции мурлыкнуть поласковей…

– Пойдем, бедненький, я тебе молочка налью.

И он пошел! Мурлыча, как старый холодильник.

– Иди-иди! – крикнула я ему вслед. – Можешь не возвращаться!

– Я же твой фамилиар, – остановился тот.

– Предатель ты, вот кто! Стоило совершенно посторонней старушке предложить тебе стакан сметаны, и ты бросил меня в безвыходном положении. Настоящий фамилиар так не поступает!

Довод сразил несчастного любителя молочных продуктов наповал. Правда, я так до конца и не знала, в чем, собственно, состоят обязанности ведьминого фамилиара, но Василий принял мое замечание близко к сердцу. На морде кота отразилась внутренняя борьба долга и желудка. Долг победил. Васька тяжело вздохнул и полез ко мне на дерево. Этого от него не ожидал никто.

– Котик! Вернись, я все прощу! – стенала под елью брошенная ветреным кошаком старушка.

Но кот, осознавший всю тяжесть собственного предательства, надежно оседлал соседнюю ветку.

– Прости, – шмыгнул носом пушистик. Мордочка отразила бездну раскаянья. – Сам не знаю, что на меня нашло. Бросить свою ведьму в беде – недостойно истинного фамилиара. Я позор своего рода! Готов искупить свою вину кровью. Понесу любое наказание.

Я с удивлением слушала самобичевание кота. Никогда с таким не встречалась. Впрочем, и говорящих котов раньше видеть не приходилось. Он что? Решил совершить ритуальную сепуку? Вот это номер!

– Не прощу, – уперлась я. – Ты меня бросил! Променял на стакан сметаны не первой свежести.