Я надену платье цвета ночи - Пратчетт Терри

— Холодно, а потом мокро. Я не хотела, так само вышло. Ладно, я сожалею, довольны?

— Два года назад? — задумчиво повторила миссис Пруст. — Интересно. Проблемы ведь примерно тогда и начались. Ничего особенно заметного, просто люди вдруг перестали нас уважать. Что-то такое в воздухе появилось… Ну, вроде того парня с камнем, которого ты видела сегодня. Год назад ему бы такое и в голову не пришло. Прежде люди всегда вежливо кивали мне при встрече. А теперь они хмурятся. Или делают такой знак, знаешь, словно я приношу несчастье. Другие ведьмы тоже заметили. А в ваших краях как дела обстоят?

— Не знаю, — сказала Тиффани. — Люди меня немного побаиваются, но в целом ничего страшного, они же почти все мне дальние родственники. Впрочем, действительно, какое-то странное ощущение появилось. Но я думала, так и должно быть, ведь я поцеловала зиму, и все об этом знают. Честно говоря, только об этом и сплетничают. Ну что здесь такого, я ведь всего разочек.

— В городе народу больше, и мы стиснуты плотнее, чем в сельской местности. А у ведьм долгая память. Я имею в виду не одну ведьму, а всех сразу — если сложить наши воспоминания, мы можем вспомнить действительно давние и действительно скверные времена. Тогда надеть чёрную шляпу означало немедленно получить камень в спину, если не чего похуже. А если ещё немного углубиться в историю… Это было словно чума, — сказала миссис Пруст. — Дурацкие идеи будто сами расползались или разносились ветром, от человека к человеку. Яд проникает прежде всего туда, где его уже готовы принять. Всегда найдётся повод швырнуть камень в странную старушку. Всегда проще обвинить в своих бедах не себя, а другого. И стоит лишь кого-то вслух назвать ведьмой, как сразу найдётся столько обвинителей, ты удивишься.

— Они забили камнями её кота, — задумчиво, словно сама себе, сказала Тиффани.

— И вот теперь за тобой гоняется какой-то человек без души. Который воняет так, что его вонь даже ведьм заставляет ненавидеть ведьм. Кстати, мисс Тиффани Болит, ты не испытываешь, случайно, желания поджечь меня?

— Нет, конечно, — ответила Тиффани.

— Или расплющить меня под грудой камней?

— Вы о чём?

— Камни это ещё ерунда, — сказала миссис Пруст. — Ты слышала, наверное, как люди говорят о том, что где-то сожгли ведьму, но я подозреваю, настоящую ведьму на костёр калачом не заманишь. Видимо, сжигали в основном ни в чём не повинных бедных старушек. Ведьмы слишком мокрые, жечь их — лишь хорошие дрова зря тратить. Но что может быть проще, чем сбить с ног беспомощную старушку, а потом придавить её, на манер бутерброда, амбарной дверью и наваливать сверху камни до тех пор, пока она не лишится дыхания? Тут-то, разумеется, всё зло сразу и уйдёт. Одна закавыка — проблемы на этом не кончаются. Ну ничего, можно ещё старушек найти. А когда они закончатся — стариков. Всегда чужаков. В округе всегда сыщется кто-то посторонний. Ну, а если не сыщется, очередь может дойти и до тебя самого. Тут-то и прекращается безумие. Когда все безумцы закончатся. Знаешь, Тиффани Болит, я ведь почувствовала, когда ты поцеловала зиму. Каждый, у кого есть хоть крупица магического таланта, почувствовал это.

Она на минуту замолкла, а потом прищурилась и пристально уставилась на Тиффани.

— Что ты пробудила, Тиффани Болит? Что за тварь открыла глаза, которых у неё нет, и задумалась о тебе? Что ты накликала на нас, мисс Тиффани Болит? Что ты наделала?

— Вы думаете… — Тиффани замолкла, а потом продолжила: — Вы думаете, он ищет меня?

Она закрыла глаза, чтобы не видеть гневного лица миссис Пруст, и стала вспоминать день, когда поцеловала Зимового. Ужас, дурные предчувствия, странное ощущение тепла в сердцвине холода и льда. Что касается самого поцелуя, то он был нежным, словно шёлковый платок, упавший на ковер. До тех пор, пока она не направила весь жар солнца в губы Зимового, и не расплавила его, словно сугроб. Лёд и пламень. Пламень и лёд. Она всегда хорошо управлялась с огнём. Огонь всегда был её другом. Не то чтобы зима действительно умерла в тот день; были потом и другие зимы, но не такие холодные, не такие суровые, нет. Это был не просто поцелуй. Она сделала то, что было д0лжно, в нужный момент. Так поступают ведьмы. Почему ей пришлось так поступить? Потому что всё это была её вина; потому что она не послушалась мисс Измену и приняла участие в танце, который не был на самом деле танцем, а был магическим обрядом смены времён года.