Лейна - Петрова Елена Владимировна

Я сидела на перилах веранды, прикрыв глаза и вслушиваясь в звуки города. Шум ветра, перекличка людей, топот конских подков по брусчатке – эти звуки странно успокаивали и убаюкивали меня.

– Мама, смотри, что я нашел! – Звонкий детский голос рядом был таким знакомым и родным, что заставил меня испуганно вздрогнуть. Сердце замерло, пропустив удар, и я крепко зажмурила глаза, стараясь изгнать резанувшую болью тоску…

«– Мама, смотри, что я нашел! – Смеющийся братишка бежит к нам, оскальзываясь на подтаявшем мартовском льду и бережно держа в руке найденное сокровище. – Лена, мама, ну смотрите же!

Мы наклоняемся над приоткрытой ладошкой, изумленно рассматривая бабочку-махаона, каким-то чудом очутившуюся на придорожном бордюре в середине марта. Откуда она там взялась, до сих пор осталось для меня загадкой.

– Мама, я возьму ее домой! А летом выпущу на волю, можно? – Серые глаза доверчиво смотрят снизу вверх.

Мама улыбается:

– Возьми, конечно…»

Странно… Воспоминания больше не ранили – они были теплыми, родными. Я не замечала, что плачу с закрытыми глазами. Усмехнувшись, вспомнила конец истории. Махаон, устроенный на самом светлом и солнечном месте – на подоконнике в большой комнате, получил разведенный водою мед в крышечке из-под газировки. Поняв, какое счастье привалило, чешуекрылое развернуло хоботок и засунуло его в предложенное лакомство. На добрые десять минут бабочка ушла в нирвану, застыв памятником самой себе. Мы с братом наблюдали, периодически комментируя понижение уровня жидкости в таре. Итог был очевиден: исполнив пьяный танец и обгадив подоконник, насекомое вскоре скончалось от обжорства. Наверное, с его точки зрения, это была достойная смерть…

– Лейна! – Тихий знакомый голос выдернул меня из воспоминаний. Обернувшись, я увидела рядом с собою Триона.

– Ты плачешь? – Дроу изумленно коснулся моей щеки. – Что-то случилось? Тебя обидели?

– Нет-нет, все в порядке, не волнуйся… Это всего лишь воспоминания. Ты хотел что-то сказать? – Я тепло улыбнулась темному эльфу и на мгновение прижалась щекой к его руке.

– Да, мы в полдень выезжаем в Веллариэль. Тебе понадобится помощь в сборах?

Представив Дариэля и Тора, пытающихся рассортировать мое белье на аккуратные кучки, я вежливо отказалась:

– Трион, вещи я соберу сама, но мне понадобится лошадь для барахла. Да и Тору, пожалуй, тоже – у нас одних платьев по дюжине, не считая остального.

– Хмм… Вот что: ты рассортируй вещи на те, что понадобятся в пути, и все остальное, а потом позови меня. Не думаю, что нам будут нужны вьючные лошади, – усмехнулся Трион. Похоже, он больше на меня не злился.

Кивнув, я отправилась собираться в дорогу. Понадобился почти час времени, чтобы собрать вещи и разложить их, соблюдая хотя бы подобие порядка. Надо же! И не подозревала, что у меня столько барахла. Интересно, что Трион собирается со всем этим делать? Переодевшись в охотничий костюм и нацепив вооружение, я привычно попрыгала на месте, дабы убедиться, что по пути из меня не посыплются остро отточенные «сюрпризы», и отправилась к дроу.

Стоя рядом с кучей вещей, возвышающихся на моей постели непокоренным Эверестом, я с любопытством наблюдала за действиями Триона. Казалось, что дроу, закрыв глаза, сосредоточенно плетет венок из невидимых одуванчиков. Мне было безумно любопытно, что же он видит вторым магическим зрением. Закрыв глаза, я пожелала видеть магию… А что? Меня всегда учили, что если чего-то очень хотеть – это обязательно сбудется! Вдруг в этом мире моего желания будет достаточно? М-да… А если бы у Тигра были крылья, мы бы улетели к маме… Вздохнув, открыла глаза и с изумлением уставилась на небольшой темно-серый шар, не крупнее апельсина, напоминающий клубок серых шелковых ниток. «Апельсин» лежал на моей постели, где всего минуту назад были навалены платья, туфельки, косметика и прочая мухобель,{23} закупленная мною в Миироне.

– Ты можешь сделать это в любой момент? – заподозрила я.

– Ну вообще-то, да, а что? – насторожился дроу.

– Тогда какого черта я таскалась все эти дни с баулами? – Трион отшатнулся, оглушенный моим возмущенным воплем.

– Лейна, это забирает кучу Силы! – возмутился эльф. – Упаковав ваши с Тором манатки в «кокон», я здорово опустошил свой магический резерв.

Я прикусила язык, едва не ляпнув «возьми у меня…», и осторожно приблизилась к «кокону».

– А что, это так сложно?

– Шутишь? Это же пространственная магия! Сложнее только новые Вероятностные порталы пробивать! – отозвался Трион. – Ладно, запихивай свое барахло в рюкзак и спускайся вниз, все уже в сборе и ждут только нас.

Спустя полчаса наш небольшой отряд покинул Миирон через Северные ворота, направляясь вглубь Светлого Леса. До эльфийской столицы было около трех суток пути.

До Веллариэля мы добрались к вечеру третьего дня. Как-то получилось, что в самом начале пути мы разбились на три группы. Трион и Оллеро возглавляли наш небольшой отряд, тихо переговариваясь на темноэльфийском, за ними следовали мы с Дариэлем и Тором, и замыкали процессию молчаливые спутники посла. Мне их, конечно, представили, но, каюсь, я запомнила только самого младшего – Дарта. Делегаты изредка кидали в мою сторону опасливые взгляды. Было безумно интересно, что ж такого наговорил им Сирин, передавая послание, но ведь будут молчать, как партизаны.

– Дариэль, расскажи о Веллариэле, ты же столицу должен знать, как свои пять пальцев. И кстати, где мы там остановимся?

Эльф оторвался от своих мыслей и неуверенно улыбнулся. Так. Похоже, меня ждут не слишком приятные новости! Уставившись на приятеля взглядом василиска, я потребовала объяснений.

– Ну, Лейна, что ты от меня-то хочешь? – отбивался Дариэль. – Вы же с Тори в свите темноэльфийского принца, поэтому должны жить с ним во дворце! Правда, тебе вряд ли понравится, что про вас подумают… А я буду жить у себя дома…

– И что о нас подумают? – мягко спросила я, заранее предвидя, какой будет ответ.

– Э-э… Ну-у… Думаю, все решат, что вы его любовницы! – выдал Дариэль и слегка втянул голову в плечи.

– А может, ему свой гарем еще на одного светлого эльфа расширить? – поинтересовалась я и рявкнула: – А рожа у принца не треснет?!

Трион обернулся, встретился взглядом с разъяренной мною и благоразумно отвернулся. Это он мудро поступил!

– А ты чего ржешь? – Мой возмущенный вопрос стал последней каплей. Тор, доселе пытавшийся замаскировать придушенный смех, заржал в голос.

– Мне просто безумно интересно, что останется от светлоэльфийской столицы после твоего отъезда. Думаю, эпицентром разрушений станет дворец Правителя Линиэля! – выдавил дроу, ловя подозрительные взгляды наших попутчиков. Дариэль глубоко задумался. Наверное, прикидывал, какую казнь выберет эльфийский правитель для мерзавца, приведшего в город такую ходячую беду, как я.

Я остановилась, пытаясь понять, что же так насторожило в окружающей местности. Рядом осадил коня Дариэль и поднял на меня вопросительный взгляд.

– Что-то меня беспокоит… только не могу понять – что… – прищурив глаза, раздраженно зашипела я. Ненавижу такие минуты!

– Не мучайся, просто мы подъехали к границе Веллариэля. Знаешь, ты не перестаешь меня поражать! – вздохнул мой друг. – Обычный человек не чувствует магической преграды, людские маги ее видят, но проходят с большим трудом. А если их не приглашали, то вообще вязнут, как в паутине, а ты стоишь в толще защитного слоя, сплетенного лучшими эльфийскими магами, и всего лишь «не можешь понять, что тебя беспокоит»!

– Так я ее тоже не чувствую! Может я все-таки обычный человек? – отозвалась я, двигая Тигра вперед.

– Когда я сказал «не чувствует», то имел в виду, что люди просто не видят Веллариэля – для них этот лес продолжается дальше. Простым смертным никогда не найти нашей столицы, – флегматично отозвался эльф, наблюдая за тем, как мы с сэльфингом пересекаем невидимую черту, отделяющую город от нежелательных гостей. – В общем, не вздумай об этом кому-то рассказать! Если будут задавать вопросы – скажи, что я провел, поняла?

– Поняла, поняла… Не бухти! – отрешенно отозвалась я, заворожено рассматривая открывшуюся передо мною картину.

Белый город был огромен, но ощущения массивности не создавал. Удивительно легкий и воздушный, он тянулся вверх острыми шпилями башен, переплетенных изумрудными лентами висячих садов и тонких, ажурных мостиков. Это была мечта, воплощенная в камне.