Как правильно ошибаться. Большая книга мануалов - Кетро Марта

«Когда твоя девушка больна», или Как пережить игру в Усталого Клоуна

В середине ноября, пока снег еще не лег окончательно и навсегда, женская психика особенно ранима, подвержена всякого рода заразам, и девочке особенно легко подхватить синдром Усталого Клоуна. Если вашей даме лет двадцать, она, конечно, не застрахована от этой гадости, но легко перенесет ее на ногах, а в качестве лечения вполне достаточно про-по попе мухобойкой». А вот если дома у вас живет девочка лет тридцати – сорока, то дело плохо.

Синдром Усталого Клоуна может накрыть ее совершенно неожиданно. В метро ей скажут «подвиньтесь, женщина», или взвесится случайно, или, проходя очередной тест, обнаружит, что она, оказывается, выбыла из референтной группы «25–30 лет» и перебралась в позорную категорию «от 30 и старше» – не важно из-за чего. Достаточно мелочи, и вот…

Представьте, вы возвращаетесь вечером с работы, открываете дверь и обнаруживаете, что квартира темна и только возле зеркала, сбоку, горит маленький огонек. Перед зеркалом стоит ваша девочка и делает странное: левой рукой она прижимает кожу на лбу и подтягивает кверху, так, что брови становятся домиком; уголки губ, напротив, опущены вниз; а правая ее рука, дважды изломанная в плече и локте, болтается, как у Пугачевой при исполнении «Арлекино» Вы замираете у порога, а она, обратив к вам глаза, полные отчаяния, говорит: я, говорит, Усталый Старый Клоун…

Можно, конечно, посмеяться (потому что зрелище и вправду забавное) и сразу пройти на кухню, чтобы, как обычно, поздороваться с холодильником.

В таком случае на сегодня, вполне возможно, концерт окончен, но на ближайшие три недели культурная программа вам обеспечена, и совсем не такая, как хотелось бы, а со слезами, ссорами и разными неприятными сюрпризами.

Поэтому я советую следующее.

Незаметно снимая ботинки, участливо спросите: «Детка, что случилось?!»

Сначала она помолчит немного, бессильно уронит руки и потупится. Потом поднимет голову, прикроет глаза и исполнит выходную арию Усталого Клоуна.

– Аа-аа-аа-аа, – запоет она, – я постарела. Я чувствую себя такой усталой и древней, как будто ноги мои превратились в корни, а кожа в кору. Я стала некрасивой! (И толстой.)

Тут она приоткроет один глаз и покосится на вас, но вы помолчите, еще не время.

– Аа-аа-аа-аа, меня никто не любит!

«И я, и я никого не люблю! И на улице на меня смотрят одни дети гор и пикаперы! И секса хочется, только пока тебя нет дома, а когда ты приходишь, сразу клонит в сон», – этого она, конечно, не скажет, но подумает.

– И у меня творческий кризис! Я двух слов не могу связать!

«Написать страницу текста, нарисовать зайчика, нарядить елочку так, чтобы дети, увидев ее, не начали заикаться», – не важно, что середина ноября. В общем, если у вашей девочки билась хоть маленькая творческая жилка, то вот теперь она зачахла.

– Я устала прикидываться девочкой, на самом деле я – Усталый Старый Клоун, который не может никого рассмешить и обрадовать, все меня ненавидят и кидаются огрызками, я ни на что не гожусь. И даже ты меня бросишь в конце концов, я чувствую. И я, как старая кляча, лягу в борозде и умру, умру. И я так несчастна!..

Тут она вполне может заплакать. А вы тогда подойдите, обнимите сзади, возьмите за подбородок, поверните ее несчастное лицо к зеркалу (только аккуратно – вывихнутая челюсть ее, конечно, отвлечет, но не развеселит) и скажите:

– Посмотри, ты у меня самая красивая девочка в мире, самая молодая и талантливая. Кто не видит, тот дурак, но на самом деле все об этом знают, просто стесняются тебе говорить слишком часто. И я тебя люблю.

И все такое. И немедленно докажите делом.

Но этого недостаточно, как минимум на неделю вам придется забросить любовниц и прочие развлечения и заняться успокоением вашей девочки. Выгуливайте, кормите, балуйте. И о себе не забывайте, держитесь в тонусе. Вполне вероятно, что существенная часть ее скорби вызвана тем, что прельстилась каким-нибудь красавчиком, который даже не смотрит, а дома у нее только это замшелое чудовище. И я не про кота…

А к концу ноября выпадет снег, девочка переоденется в шубку, начнет готовиться к Новому году, покупать подарки, и ей станет не до цирка. Тогда можно будет выдохнуть и вернуться к прежней жизни.

Что, если вы этого не сделаете? В смысле позволите ей заиграться в Усталого Клоуна? Поначалу ничего страшного – ну, впадет она в легкий запой, потратит лишнего, трахнет сгоряча какого-нибудь бедного мальчика, – не ужас. Ужас, в общем. Ужас в том, что она постепенно убедит сначала себя, а потом и вас, что так оно и есть: и старая, и некрасивая, и бездарная. И однажды вы проснетесь и подумаете: «Ну и на кой мне этот мрачный Усталый Клоун вместо девочки?!»