Пора свиданий - Бенцони Жюльетта

До этого момента она еще сомневалась в своей победе, и ее воображение рисовало тысячу препятствий. Но вот наконец толстяк Ла Тремуйль прибыл.

Кортеж проехал перекресток, заполненный толпой, откуда раздавались крики «Ура!» и «Да здравствует король!», и свернул на улицу, которая резко поднималась вверх к замку. Когда последняя повозка скрылась из виду, Катрин торжествующе посмотрела на Сару:

Он приехал! Я победила!

— Да, — вздохнула цыганка, — ты выиграла, и теперь дело за рыцарями королевы Иоланды: им убивать хищника!

— Но только не без меня! — воскликнула молодая женщина. — Я хочу быть там и, если нас постигнет неудача, разделить участь заговорщиков. Я имею на это право.

Сара не ответила и принялась зашивать вырванный клочок ткани на накидке Катрин. Прошли сутки с тех пор, как они вошли на этот постоялый двор, но Сара уже не находила себе места, как зверь, попавший в клетку, и искала чем бы занять себя. Для Катрин это вынужденное бездействие было тоже тягостным. Почти все время она проводила у окна, наблюдая за уличной жизнью. Часы текли медленно, а ей нетерпелось действовать. Слишком часто она сомневалась в успехе своего плана до тех пор, пока своими глазами не увидела приезд Ла Тремуйля. И теперь, когда он был здесь, сгорала от желания броситься в бой.

Когда спустилась ночь и там, наверху в замке на большой Часовой башне, колокол, именуемый Мари-Жавель, задававший ритм городской жизни, пробил отбой и улицы погрузились в тишину, Катрин рискнула открыть окно и выглянуть наружу, не опуская на лицо вуаль. Темнота заменяла вуаль, хотя, по мнению Сары, ночь была довольно светлой. Да, так оно и есть! Ночь была Замечательная: темно-голубое бескрайнее небо сверкало бриллиантами звезд… Такая ночь больше подходила для любви, а не тайных собраний заговорщиков.

Катрин видела только противоположную сторону улицы, где плотно закрытые деревянные ставни и тишина свидетельствовали о том, что живущие там добрые горожане — оружейник, целый день наполнявший улицу звоном своей мастерской, и аптекарь, чья лавка распространяла запахи лекарств, — спали.

Но теперь, когда дневной шум стих, спящий город принял таинственный вид. Катрин казалось, что она находится в центре огромной шкатулки для драгоценностей, недоступной, как крепость. Молодая женщина спрашивала себя: не живет ли она под защитой тени Жанны д'Арк? В легком журчании реки, в далекой, почти неразличимой песне, в шуме колышущихся деревьев, в запахе плодородной земли, смешанном с запахом жасмина, доходившем до нее, Катрин слышала ясный голос Девы, пришедшей издалека, молнией озарившей ее жизнь и оставившей неизгладимый след…

Жанна! Как чувствовалось до сих пор ее присутствие здесь, а этом укрепленном городе, где память о ней останется на века! Это имя, произносимое во всем королевстве шепотом, ибо все боялись шпионов Ла Тремуйля, в Шиноне звучало на всех перекрестках, эхом отражалось от каменных стен… С приходом ночи дух Воительницы посещал каждый дом. Катрин подняла голову к Млечному Пути, словно надеясь увидеть там отблеск серебряных лат…

— Жанна! — шептала она. — Помогите мне! Ведь, желая вырвать вас у смерти, я обрела счастье, которое мне казалось уж несбыточным. Этим я обязана вам… Сделайте так, чтобы страдания не были напрасны. Верните мне любовь и потерянное счастье.

Что-то свежее и благоухающее ударило ей в грудь, прервав грезы. Она вернулась на землю… Катрин подхватила букет роз и поднесла его к лицу. Наклонившись, она искала глазами того, кто послал ей эту душистую весточку, и вскоре различила под навесом дома напротив темный силуэт человека, немного выступившего вперед.

Еще до того, как Катрин рассмотрела темную фигуру, она уже знала, кто это. Пьер де Брезе медленно вышел на середину улицы и некоторое время стоял неподвижно, глядя на окно, в котором была видна грациозная молодая женщина. Она не могла разглядеть черты его лица, но услышала, как он тихо произнес: «Катрин…»

Поглощенная неожиданно нахлынувшими чувствами, она не ответила, только покраснела, словно девушка, потому что в эти два слога, составляющих ее имя, Пьер вложил больше любви, чем в целую поэму. Ей так захотелось протянуть ему руки, привлечь к себе… В это время луна взошла над крышей дома, скользнула лучами по черепице, посеребрив ее, пошарила по улице, остановившись на фигуре молодого человека, затем осветила окно и заглянула в комнату. Катрин невольно оттолкнула рукой этот яркий свет и отступила от окна. В последний момент она увидела, как Пьер послал ей воздушный поцелуй…