Ночной огонь - Коултер Кэтрин

— О да, скорбит о Монроузе. Она уже успела объявить всем, включая слуг, что теперь, когда вы стали графом, наверняка заставите ее топить камины и убирать комнаты, и заметьте, еще до рассвета, а иначе откажетесь кормить бедных маленьких крошек. Берк разразился смехом:

— Ну, будь дело только в этом, я, скорее всего, остался бы. Но она начала причитать, что должна будет продавать себя ради несчастных ангелочков. Вижу, вы хорошо знаете мою невестку.

— Да, правда, Ленни не так уж плоха, поверьте. Просто иногда ужасно раздражает. Но мне и папе очень жаль Монроуза. Правда, отец не верит в похороны, считает их языческими оргиями и абсолютно не выносит. Простите нас за кажущееся неуважение.

— Вы прощены, — кивнул Берк, неожиданно обнаружив, что не может отвести взгляда от чистых линий профиля девушки, глядевшей на спокойную гладь озера. Ему в эту минуту было все равно, даже если бы сэр Артур посчитал похороны погребальным ритуалом викингов.

— Почему вы так смотрите на меня? — удивилась Ариель, поворачиваясь лицом к Берку. Глаза девушки лучились лукавством и смехом. — Это все мой нос, правда? Когда мне исполнилось шесть лет, мама сказала как-то, что красавицей мне никогда не быть. Это нос семейства Лесли, а не Рэмзеев.

— Идеальный нос. По-моему, ваша мать жестоко ошиблась.

— Ха! Вы слишком добры… милый человек, хотя майор и граф при этом. Но я должна идти, или отец встревожится. Он просто душка, но поскольку я — его единственное дитя, вечно беспокоится по пустякам.

— Могу я проводить вас домой?

— Вы знаете моего отца?

— Встречался с ним еще в детстве. Но это было лет четырнадцать назад.

— Тогда лучше не стоит. Он сейчас полностью поглощен переводом какой-то комедии Аристофана, насколько мне известно, и поскольку испытывает затруднения с особо сложными греческими фразами, немного нетерпелив с окружающими. Вполне вероятно, что он будет обращаться с вами как с мелким разносчиком, а это совсем никуда не годится! Я — единственная, кого отец признает, когда очередной приступ одолевает его, а если меня нет рядом, кричит на всех и каждого. До свидания, Берк. Надеюсь, вы скоро поправитесь.

— Конечно.

Он подсадил ее в седло, хотя плечо пронзила резкая боль. Но Берк просто должен был прикоснуться к девушке. Такая тоненькая талия, и сама Ариель стройная, словно молодой тополек. Если больше ничто не сможет спасти его, по крайней мере лучше сознавать, что у нее тело совсем молоденькой девушки — сплошные углы, впадины и прямые линии, никаких округлостей. Но почему так остро покалывает кончики пальцев?

Берк стоял неподвижно, словно влюбленный фигляр, глядя вслед Ариель. Она все-таки обернулась, увидела его и весело махнула на прощанье рукой.

В следующий раз Берк встретил ее в Рейвнсуорт Эбби, куда пригласил на чай. Девушка покорно выслушивала бесконечные причитания Ленни.

— О, какое ужасное, позорное завещание! Никогда еще я не была так потрясена!

— Но, Ленни, — рассудительно начала Ариель, решительно отводя взгляд от Берка. — Поппет или Вирджи никак не смогли бы стать графами Рейвнсуорт. К сожалению, девочки немного стоят в глазах общества.

— Никогда не соглашусь, — вмешался Берк, думая, что Ариель обладает большей властью над этим чертовым графом Рейвнсуортом, чем любой человек на земле.

— Напрасно, — заявила Ленни с очаровательным непостоянством, капризно пожав плечами. — Кроме того, Монроуз назначил его опекуном детей.

Ариель поджала губы, силясь сдержать смех.

— Берк будет превосходным опекуном, Ленни. Неужели вы предпочли бы близорукого мистера Ходжеса?

— О-о-о, этого жалкого скрягу!

— Вот видите! Кошелек Берка никогда не будет туго завязан, верно?

— Конечно. Я буду щедр и великодушен. Ленни, — пообещал Берк и снова искоса поглядел в сторону Ариель, пытаясь скрыть от окружающих свои чувства. На ней было лиловое платье из мягкого муслина, как у школьницы, с высоким воротом и широким атласным поясом. Но волосы… Волосы густыми локонами спадали с плеч на спину, словно медный водопад.

Как Берк молился, чтобы, когда Ариель придет, он смог увидеть в ней всего-навсего очень милую молодую девушку, которая должна большую часть времени проводить в классной комнате, хорошенькую и неглупую юную леди, ничего больше. Но когда она вошла в гостиную, все та же проклятая одержимость запела в крови, совсем как в день похорон. Будь проклята эта девчонка, она ведь совсем ребенок! Слишком искренна и невинна для взрослого мужчины!