Ночной огонь - Коултер Кэтрин

Берк все еще широко улыбался, когда дверь тихо открылась, и на пороге появилась Ариель, в сопровождении доктора Броуди, чье присутствие немедленно вызвало гримасу на лице Берка.

— Вижу, ты проснулся. — приветствовала она, бросив полный подозрения взгляд на Берка. — Надеюсь, вы не разбудили его?

Найт поднял ладони, словно защищаясь:

— Нет, мадам, не нужно обвинять меня в столь ужасных преступлениях. Он пришел в себя и развлекал меня довольно сомнительными шуточками. Я послушно смеялся. Теперь ваша очередь.

Ариель кивнула, слегка улыбаясь, и наклонилась над Берном. Тот внимательно наблюдал, как суровость сменяется самым нежным и милым выражением, которое он когда-либо видел на ее лице.

— Здравствуй, — шепнула она, осторожно отводя его волосы со лба.

— Здравствуй, милая. Вижу, ты позволила этому палачу прийти сюда.

— Да, но он не станет мучить тебя, обещаю. Доктор просто осмотрит рану и переменит повязки. Не беспокойся, Берк, я буду здесь.

Муж был так потрясен ее самообладанием, что стон боли, который он сдержал бы в обычных условиях, невольно сорвался с губ, когда доктор случайно дернул за край бинта:

— Осторожнее, Марк, — резко вскинулась Ариель. — С тобой все в порядке, Берк?

— Да, — пролепетал он, ошеломленно улыбаясь. Она сжала его большую ладонь крошечными ручками и продолжала говорить, пока доктор менял повязку, и хотя Берк понимал, что Ариель пытается его отвлечь, все-таки был несказанно ей благодарен.

— Да, сегодня ты выглядишь гораздо лучше. Если хочешь, я могу побрить тебя. Хотя ты мне нравишься с бородой. Собственно говоря, это не совсем борода.

— Колючие усики?

— Но очень красивые колючие усики. Она почувствавала, как судорожно сжались его пальцы, когда приступ боли вновь почти лишил Берка сознания, и быстро сказала:

— Марк говорит, что, если тебе немного полегче, можешь съесть еще что-нибудь, кроме супа. Может, немного рисового пудинга и тост? Повар уже все приготовил. Я, конечно, поужинаю с тобой.

— Рисовый пудинг, — повторил Берк с гримасой отвращения.

— Я сама попробовала его и попросила повара добавить побольше ванили. Теперь он на вкус просто восхитительный, даю слово.

Закончив перевязку, доктор Броуди поднялся:

— Превосходно, Берк. Недели через две совсем поправитесь, но придется провести три-четыре дня в постели. После этого можно снять швы. Последите, чтобы он слушался меня, Ариель?

— Конечно. Граф — вполне разумный человек.

— Только потому, что все это время был без сознания! — расхохотался Найт.

Берк, молча улыбаясь, смотрел вслед жене, выходившей с Марком из спальни. Ее походка тоже стала иной: плечи расправлены, спина прямая. Каждое движение говорило об уверенности в себе. Это казалось странным и почему-то волнующе-радостным.

— Нужно было заполучить какую-нибудь болезнь гораздо раньше, — тихо сказал он себе. Но Найт расслышал:

— Все обернулось как нельзя лучше, не так ли? Конечно, не то чтобы мне нравилось твое состояние. Но Ариель… согласись, что мужества ей не занимать.

— Да, — согласился Берк, — именно мужества.

— Пока не вернулась Ариель, — быстро сказал Найт, — должен сказать, что эта старуха, Доркас, все еще здесь, заперта в комнате на третьем этаже. Ариель велела, чтобы с нее глаз не спускали. Она совершенно спятила, Берк. День и ночь бредит какими-то шлюхами, распутницами и развратницами. Вчера, когда я зашел к ней. она употребляла такие гнусные выражения, что даже н был потрясен. Приняла тебя за меня и обзывала сатаной, дьяволом и другими отборными именами. Кстати, тебе известно, почему она пыталась убить Ариель?

— Конечно. Все это очень просто. Она вошла той ночью в спальню, увидела, как мы занимаемся любовью, и поняла, что маленькая жертва, какой она привыкла считать Ариель, счастлива и наслаждается. В ее мозгу, должно быть, твердо запечатлелось, что женщина должна ненавидеть мужчин и их желания: порядочная женщина никогда не должна уступать им добровольно, ее необходимо бить и мучить, чтобы заставить покориться. Пока Ариель не вышла за меня замуж, она была идеалом женщины и жены для старухи, но потом стала такой, как все, шлюхой, распутным созданием, которое необходимо уничтожить.

— Господи милостивый!

— Да. Возможно, все намного сложнее, но, по сути, так и есть.

— Подняв глаза, Берк заметил Ариель, стоявшую на пороге. Он не слыхал, как она вошла. Ариель пристально смотрела на него: лицо смертельно побледнело, руки судорожно сжаты на груди.