Горный цветок - Деверо Джуд

— Джейми не переставал бегать за юбками, на дела у него и времени-то не хватало, — устало ответила Мэдди. — Ты ничего не знаешь про ‘Ринга. Он заботится о людях. Он готов взвалить на себя ответственность за весь мир. А теперь он остался совсем один.

— Да не будет он один. Найдет себе кого-нибудь. И ты тоже встретишь другого мужчину, и он…

— Мы всю жизнь искали друг друга и больше никого не найдем. Я буду петь, а…

Мэдди замолчала. До встречи с ‘Рингом она считала, что в жизни у нее есть все, о чем можно мечтать, но без него все утратило смысл.

— Почему ты перестала петь? — мягко спросила Лорел. — Все хотят послушать тебя. Бейли говорит, что ты забыла, как это делается. Он говорит, что этот парень заставил тебя забыть, как надо петь.

Мэдди едва сдержала слезы. Последний раз она пела для ‘Ринга, когда они несколько дней подряд занимались любовью.

Сейчас, созерцая с холма окрестности, Мэдди размышляла, что же делать дальше.

— Все еще не пришла ни к какому выводу? Она обернулась — сзади стояла мать. Мэдди улыбнулась. Все почитатели Джефферсона Уорта приписывали ему одному заслугу исследования Запада. Но Мэдди знала, какую огромную роль играла в его жизни жена, какую помощь она ему оказала.

— Не пришла к выводу относительно чего?

— Что значит для тебя любовь.

Мэдди не ответила, и мать продолжала:

— Я была очень счастлива, когда твой отец сделал мне предложение. Я сразу же заговорила о нашей будущей жизни, о том, как мы поедем в Бостон и будем жить в доме моего отца. Я сказала, что Джефф сможет заниматься делами фрахтовой компании отца, и упомянула даже о том, какие красивые костюмы ему куплю.

Мэдди в изумлении смотрела на мать. Она знала, что отец матери — очень состоятельный человек. Ей было известно и то, что поначалу Джефф отказывался взять ее мать с собой в экспедицию, ссылаясь на ее привычку к беззаботной роскошной жизни. Но представить, чтобы отец жил где-то, кроме Запада, и носил нормальные костюмы, а не одежду, сшитую из оленьих шкур, она не могла.

— Какое-то время мне казалось, — говорила тем временем Эми, — что я уговорю его поехать со мной. Мне до смерти надоели грязь и тяготы жизни на Западе. Надоело изо дня в день есть одно и то же, надоели мужчины с их мерзкими привычками. Я мечтала вернуться на Восток и снова жить среди людей, способных сказать фразу без единого бранного слова. Я соскучилась по книгам, музыке, фарфоровой посуде, красивой одежде.

Несколько лет назад Мэдди не захотела бы узнавать подробности жизни родителей. Она привыкла думать, что они всегда любили друг друга и между ними не было никаких проблем.

— И что же ты сделала?

— Я уехала. Я знала, чего хочу, а твой отец не мог мне этого дать. Я вернулась на Восток и прожила без него целый год. — Эми улыбнулась воспоминаниям. — Но я не учла, что и сама сильно изменилась. Я была уже не той юной девушкой, какой уехала в экспедицию. Мои подруги стали меня раздражать. Они приходили в ужас от одного вида норовистой лошади. Но если ты провел три дня без воды под обстрелом апачей, то никакая норовистая лошадь тебя не испугает. А кроме того, я всех шокировала своими высказываниями. Я больше не могла выносить лицемерия этого «общества».

— И ты вернулась к отцу?

— К тому времени по реке стали ходить пароходы. Я села на пароход и поехала к нему.

— И попросила принять тебя обратно? Эми рассмеялась.

— Не совсем так. Никаких просьб не было. Я сказала ему, что он должен сделать, чтобы я осталась с ним. — Она улыбнулась. — Я же сразу увидела, что он так же страдал без меня, как и я без него. Я сказала, что мне нужен нормальный благоустроенный дом, что я не намерена кочевать по всему Западу. Он может путешествовать когда и куда захочет, но я буду жить на одном месте.

Мэдди взглянула на горы и улыбнулась. У ее родителей все сложилось удачно. Отец каждое лето отправлялся в путешествие, объезжал различные индейские племена, где у него были друзья, навещал знакомых горцев. Пять раз Мэдди ездила с ним, а ее сестра Джемма сопровождала отца почти каждое лето.

— Значит, мне следует поехать к ‘Рингу и сказать ему, что я не могу жить без пения и он должен ездить со мной? — спросила она.

— Этого я не знаю. Знаю только, что я любила твоего отца и поехала за ним и впоследствии ни разу об этом не пожалела.

— Но в вашем случае тебе пришлось уступить, а в моем — пойти на уступки должен ‘Ринг. — Мэдди закрыла лицо руками. — А я даже не знаю, жив ли он. Он поехал в этот ужасный город, чтобы рассчитаться с человеком, похитившим Лорел. Если его убьют, это будет моя вина. Лорел похитили, потому что тот человек хотел услышать мое пение, и если ‘Ринг…