Искусительница - Ли Эйна

— Знаешь, с тех пор я не очень-то преуспел в танцах, — признался Пит.

— Вот и Дэйв такой же, — улыбнулась Синтия. — Жутко неуклюжий. Я пыталась научить его танцевать, и дело кончилось тем, что мы оба свалились на пол.

— Зато некоторые ребята отлично танцуют, — мрачно заметил Гифф, кивнув на Энджи с Майклом, которые прошлись в вальсе мимо. — Красив этот Каррингтон, ничего не скажешь. И Энджи он, похоже, нравится.

К ним подбежала Бет. Вид у нее был растерянный.

— Быстрее, Гифф, приглашай меня! — сказала она. — Меня преследует Бильярд Хэплуайт!

— Следующий круг ты должна пройти с Майклом Каррингтоном, — заявила Синтия. — Он оказал мне большую услугу, и я пообещала ему уговорить тебя.

Бет оторопела:

— Но как ты могла что-то обещать ему, Синтия, не спросив меня?

— Я была в отчаянном положении. Бет, — трагичным тоном промолвила Синтия. — Ну прошу тебя, не отказывайся. Не поставишь же ты меня в неловкое положение после того, как я дала слово?

— Прекрати, Тия Маккензи! — Увидев, что Хэплуайт все ближе, Бет схватила Гиффа за руку и потянула за собой. — Ну хорошо. Я выполню твою просьбу, но один-единственный раз, Тия! — предупредила Бет, уводя Гиффа к танцующим.

Следующие два дня сестры готовили угощения и украшали дом. Синтия едва сдерживалась, чтобы не рассказать Бет и Энджи о предстоящей свадьбе, но ей уж очень хотелось сделать им сюрприз, поэтому она молчала. В доме становилось все более шумно — слуги суетились, готовясь к балу, в печах пеклись имбирные пряники, на плите пыхтел и булькал сливовый пудинг.

За два дня до Рождества Энджи и Гифф направились в лес за елкой. Вечером все пели рождественские гимны, украшая елку.

— Ох, это папина любимая игрушка, — вздохнув, вспомнила Бет, вынимая из коробки крохотный колокольчик. Девушка осторожно покачала колокольчиком, и по комнате разнесся нежный звон.

— Он так любил Рождество, — печально проговорила Энджи. Глаза ее затуманились. — Без него уже не будет обычного веселья.

— Послушайте-ка, девочки, — твердо произнесла Синтия, — мы так хорошо держались все это время, так что давайте не будем распускаться и сейчас. Ведь папа всегда проводил Рождество в доме, так что давайте думать, что и сейчас дух его среди нас. А пока мы будем думать о нем и помнить его, он будет с нами.

Когда Гифф влез на табуретку, чтобы украсить верхушку елки звездой, все отступили назад, восторженно глядя на нее.

— Мне кажется, такой красивой елки у нас никогда не было, — заметила Энджи.

— Ты говоришь это каждый год, — поддразнила ее Синтия.

— Но на этот раз я не ошибаюсь, — покачала головой сестра. Посмотрев в окно, она восторженно вскрикнула:

— Ой, снег пошел!

Огромные снежинки, медленно кружась в воздухе, тихо падали на землю, покрывая ее сверкающим в лунном свете белым ковром.

— Гифф, поехали кататься на санках! — позвала Энджи.

— Тебе не кажется, что надо подождать, когда выпадет побольше снега? — улыбнулся Гиффорд.

— Поскорее бы! Тогда у нас будет самое замечательное Рождество!

Но на следующий день тихий снегопад превратился в настоящую снежную бурю. Намело высокие сугробы, резкий ветер сбивал с ног.

Синтия ждала Дэйва с тревогой и надеждой. Здравый смысл подсказывал ей, что Кинкейд не сможет приехать в такую непогоду, но она надеялась, что буря не остановит его и он приедет в Денвер на Рождество.

Но снег шел все сильнее, и надежда Синтии угасала. Было ясно, что Дэйва ей не дождаться.

Девушка пыталась присоединиться ко всеобщему веселью, но мысли о Кинкейде ни на мгновение не оставляли ее. Весь вечер Синтия старалась казаться веселой, но ночью она не могла сомкнуть глаз. Ведь прошлым вечером они должны были объявить о своей помолвке!

— Хорошо хоть снег перестал, и солнце светит, — заметила за завтраком Энджи. — Может, теперь нам не придется быть узницами в собственном доме?

— Интересно, а в Денвере был такой же сильный снегопад? — задумчиво проговорила Бет. — Надо бы съездить туда и послать телеграмму в Тент-Таун. Дэйв не приехал на Рождество, и надо узнать, как там дела.

Через три дня после Рождества снег стаял, и можно было выехать из дома.

Сестры сели обедать, когда Мидди объявила о приезде Чарльза Рейберна.

— Чарльз! — воскликнула Бет. — Какой приятный сюрприз! Садись пообедай с нами! Ты у нас первый гость за неделю.

— Боюсь, я принес дурные новости, Элизабет, — сказал Рейберн.