Ангел – хранитель - Гарвуд Джулия

Кейн помогал хрупкой даме усесться в карету, а Джейд нетерпеливо металась взад-вперед по гостиной.

– И что, скажи на милость, все это значит? – набросилась она на мужа, как только он вернулся.

Он не спеша прикрыл за собой дверь, его распирало от самодовольства.

– Мне отвратительно каждое слово лжи, которую я наплела этой милой старухе, Кейн! – вскричала она. – И к тому же в нашей семье место записной лгуньи принадлежит мне! Ради всего святого, зачем ты выдумал этот несчастный сундук? Или ты думаешь, что ей станет намного легче? Так вот знай, что чем больше я об этом думаю, тем отвратительнее мне кажется твое поведение! – Она задержалась, переводя дыхание. – Вряд ли у тебя найдется достойное оправдание, Кейн!

– Мы не могли обойтись без лжи, – отчеканил он. Джейд распалилась еще пуще.

– «Ложь не может быть необходимой», – процитировала она по памяти – Всего пару дней назад ты сам утверждал это, Кейн! Или ты уже забыл?

– Любимая, тебе действительно было так противно? – явно недоумевая, уточнил он.

– Не просто противно, а более чем, – возмущалась она. – Ведь с некоторых пор я стала зависеть от твоей честности, Кейн. Впрочем, раз ты так настаиваешь, значит, у тебя есть какой-то план Интересно, какой же?

– Если бы ты дала мне возможность объяснить…

– Было бы весьма кстати с вашей стороны, – провозгласила Джейд, гордо скрестив руки на груди. – Иначе у меня вот-вот лопнет терпение!

В этот миг Джейд удивительно напоминала дядю Гарри: она явно готова была взорваться от ярости. Рассмеявшись, он заключил бешено отбивавшуюся супругу в объятия.

– Ну? – буркнула она ему в жилет. – Объясни же, будь добр, зачем ты наврал близкому другу нашей семьи!

– Она никогда не была близким другом вашей семьи, – внезапно посуровел Кейн.

– Конечно же, была, – не соглашалась Джейд. – Ты слышал, она сохранила все до одного подарки, полученные от моего отца. Она любила его!

– Она убила его.

Джейд надолго замолчала. Затем подняла голову, заглянула ему в глаза. И нерешительно качнула головой.

Он утвердительно кивнул.

У Джейд подкосились ноги. Она едва не упала, и Кейну пришлось подхватить ее.

– Ты что же, хочешь сказать, – еле слышно пролепетала она, – ты хочешь меня уверить, что леди Бриарс на самом деле..

– Была Ледышкой.

– Ледышкой? – Джейд недоверчиво покачала головой. – Ради Бога, Кейн, она ведь женщина!

– Разве женщины не бывают убийцами?

– Нет, – выпалила она. – Хотя, наверное…

– Все сходится, Джейд, – мягко заверил Кейн, сострадая ей. – А теперь сядь и позволь все объяснить.

Джейд буквально остолбенела. Кейн заботливо усадил ее на диван и устроился рядом.

– Действительно, получилось абсолютно логично, – произнес он, обнимая ее за плечи. Она постепенно приходила в себя.

– Я и не сомневалась в твоей логике!

– Конечно, первые подозрения возникли у меня тогда, когда я читал письма. Ты не забыла, что я всегда учусь на ошибках?

– Я не забыла, что ты по поводу и без повода любишь этими похваляться, муженек. А теперь объясни же мне наконец, какой же ошибки ты избежал на сей раз.

– Я думал, что Дикарь – мужчина. И ни разу не заподозрил, что это не «он», а «она». Но во время охоты на Ледышку я постарался не впасть в то же заблуждение.

– Но как ты пришел к такому выводу? – изумилась Джейд.

– Джейд, разве у тебя не мелькала мысль о том, что Ледышкой может оказаться женщина? Признайся, только честно, – приказал он своим невозможным самоуверенным тоном.

Джейд обреченно вздохнула:

– Смотри не лопни от счастья.

– Пожалуй, именно это я и сделаю. Они обменялись улыбками.

– Нет, я ни разу не подумала такого. Ну, теперь ты доволен?

– Чрезвычайно, – выдохнул он.

– Боже, просто ушам своим не верю. Ледышка прикончил массу народа, едва не расправился с Натаном и со мной. Помнишь то письмо, где он обещает убить нас обоих, если отец не вернет все письма?

– Не он, любимая, – уточнил Кейн. – Она. – И с тяжелым вздохом добавил:

– Некоторые женщины становятся жестокими убийцами, Джейд.

– Ох, да знаю, знаю, – перебила она. – И все равно это совершенно недостойно леди.

– А помнишь, в одном из ранних писем, когда им только присвоили агентурные клички, Ледышка признается, что ей ненавистна ее кличка. Это замечание разбудило мое любопытство. Мужчина почти наверняка не стал бы из-за этого переживать, а вот женщина стала бы, верно?