Великолепная маркиза - Бенцони Жюльетта

В голосе аббата слышалась тревога, его ясные синие глаза, казалось, видели страшные картины на облупившейся стене над головой его гостя. И ему удалось поколебать скептический настрой де Баца.

– Успокойтесь! – Барон говорил куда мягче, чем несколько минут назад. – Бриллианта у меня больше нет! Его вытащили из ордена Золотого руна и сейчас везут в Англию, где он будет продан.

– Голубой бриллиант теперь в одиночестве? Огромного рубина, который в некоторой степени смягчал его ужасное действие, больше нет с ним?^[9]

– Нет. Мне казалось, что мы поступили мудро. Спрятать орден целиком было слишком рискованно.

Старик упал на колени и перекрестился:

– Смилуйся, господи! – выдохнул он. – Надо молиться, очень много молиться, чтобы с вашим посланником не случилось несчастья!

Де Бац едва не сказал старику, что речь идет не о посланнике, а о посланнице, но вовремя спохватился. Он испугался реакции этого странного человека. Барон пробормотал только:

– У... у него надежная охрана. Все должно пройти хорошо...

– Да услышит вас бог. Но повторяю – надо молиться, чтобы Всевышний отвел от этого человека грозящее ему несчастье. Иначе вы рискуете никогда его больше не увидеть!

Барон горячо поблагодарил аббата и вышел. Несмотря на холод, у него по спине ручьями тек пот. Жан был человеком скорее холодным и расчетливым, нежели романтичным, и поэтому его ум отказывался верить в предсказания, судьбу, проклятия. Он с бездумной легкостью называл все это вздором. Но в этот вечер, когда его шаги отдавались гулким эхом на пустых улицах спящего города, де Бац вынужден был признать, что ему страшно. Разумеется, он боялся не за себя, а за Лауру, в платье которой теперь хранилось средоточие всех несчастий. Молодая женщина уже столько выстрадала! Ей предстоял долгий, опасный путь, где ее ожидали ловушки и опасности. Она как будто в самом деле притягивала к себе беду!

– Я должен ее догнать, – сказал Жан на следующее утро Мари, рассказав ей о разговоре с аббатом-прорицателем. – Один, верхом, я легко догоню дилижанс, который ползет в Бретань.

– И что вы станете делать, когда догоните их?

– Верну в Париж, а сам поеду дальше, в Англию.

– Вы в любом случае туда поедете! И мне кажется, что вам не стоит их догонять. Судя по тому, что вы мне рассказали, бриллиант приносит несчастье только тем, кто им владеет. Но Лаура и Питу только гонцы, ни у одного из них нет намерений присвоить камень себе. Но если вы броситесь их догонять, то именно вы можете подвергнуть их опасности. Ведь это за вами следят...

– Вы полагаете, что я должен придерживаться первоначального плана и отправиться в Булонь, а им предоставить возможность самим выпутываться из трудных ситуаций?

– Совершенно верно. Если бы Лаура была одна, я бы вам этого не посоветовала. Но она с Питу. Анж умный, отважный, сильный молодой человек. И потом, он любит Лауру и сумеет ее защитить.

– Питу любит Лауру? Откуда вы это взяли?

Мари рассмеялась легким серебристым смехом:

– Друг мой, у вас скверная привычка не обращать внимания на чувства окружающих вас людей. Вы витаете в высоких сферах верности, любви и долга и думаете только о ваших драгоценных монархах. Но те, кто следует за вами по этой усыпанной шипами стезе, не становятся от этого существами исключительно духовными. У них есть сердце, и это сердце поет ту песню, которая ему нравится.

– И какую же песню, по-вашему, распевает сердце Питу?

– Это своего рода религиозный гимн. Еще немного, и он возблагодарит бога за то, что он создал такой хрупкой и такой трогательной бывшую маркизу де Понталек.

– Никакая она не хрупкая. Эта женщина намного сильнее, чем вы предполагаете...

– ...и намного слабее, чем думаете вы. Возможно, это отчаяние придает ей силы, хотя я в этом сомневаюсь. Анна-Лаура была создана для мирной жизни в своем замке посреди леса рядом с нежным супругом и детьми. Они оба наблюдали бы, как растут дети. Даже если она решила сделать все, чтобы забыть о крушении своих надежд и своей жизни, она все равно не стала бы царицей амазонок. Питу знает об этом, и он счастлив, что у него есть возможность присматривать за ней. И не вздумайте мешать ему! Он может вас возненавидеть...

На почтовой станции в Витре, в последнюю ночь перед приездом в Ренн, Лаура и Питу задержались у огня, хотя остальные пассажиры уже разошлись по своим комнатам. Молодая женщина смотрела, как Анж раскуривает свою трубку, потом огляделась по сторонам, убедилась, что их никто не услышит, и спросила: