Властелин моего сердца - Беверли Джо

Гай повернулся к Эмери:

– Содрать бы с тебя шкуру! Надеюсь, теперь с этим покончено?

Эмери пожал плечами:

– Я больше не буду изображать Золотого Оленя. Все остальное в руках судьбы.

Гай пробормотал что-то себе под нос и удалился вместе с Лусией.

Мадлен бросилась Эмери в объятия.

– Теперь мы в безопасности. Все в порядке?

Он поцеловал ее.

– Как никогда. Вернее сказать, не совсем. Но надеюсь, нам удастся уладить это в Йорке.

Мадлен покраснела.

– Ты только об этом и думаешь?

Он обнял ее за плечи.

– Не считая времени, когда я защищал королеву, сражался и исповедовался Вильгельму в своих прегрешениях. Теперь я мечтаю о том, как вернусь домой, чтобы заниматься Баддерсли и Роллстоном. Наблюдать за рождением нашего первенца. Помогать Англии стать процветающей… Ты мне веришь?

– Полностью. Прости меня.

– Я так и не рассказал тебе об услуге, которую оказал Герварду.

– Меня это не волнует.

– Я получил разрешение сказать тебе это уже несколько дней назад, но хотел, чтобы ты слепо доверяла мне.

– Я не была полностью уверена, пока не увидела, как ты сражался с Госпатриком и отверг Герварда.

Он снова поцеловал ее.

– Я не имею ничего против. Слепая вера вообще не такое уж положительное качество. Я должен был доставить посылку.

– Посылку?

– Если быть точным, леди Агату. Малышка вбила себе в голову мысль отправиться к Эдвину подобно героине баллады. С парочкой тупоголовых стражников она пустилась верхом по северной дороге, наводя о нем справки. Люди, которые схватили ее, собирались потребовать выкуп, но Гервард узнал об этом и позаботился о ней. Он не мог безопасно доставить ее ко двору и послал за мной.

– Это был Гирт. Почему ты мне не сказал?

– Это был Гирт, но я не собирался ехать. Я не отвечал на приглашения Герварда со времени Сенлака и подумал, что это очередная уловка. Потом заехал гонец королевы по пути в Йорк со срочным секретным распоряжением, чтобы я воспользовался своими связями и нашел Агату.

– Поэтому ты уехал. Но ведь ты мог хоть что-нибудь мне сказать!

Он рассмеялся:

– Я оставил тебе туманное, но обнадеживающее послание. Думаю, оно утратило смысл, пока достигло тебя.

– Так и случилось. Бедняжка Агата! С позором вернуться домой. Ничего удивительного, что она была так угрюма, когда я ее видела.

Они расположились в сыром углу одной из хижин, где еще сохранилась часть крыши и слой соломы на полу. Эмери лежал, крепко обнимая Мадлен.

В Йорке не все обстояло так просто. Король устроил торжественный въезд в этот древний город. От реки до замка Матильда передвигалась в открытом экипаже, а Вильгельм с ребенком на руках гарцевал рядом на коне.

У дороги толпился народ. Все улыбались и даже выражали восторг, когда в толпу бросали монеты, но непохоже было, что хорошее настроение продлится долго. Случайный голос время от времени выкликал:

«Принц! Принц!» – и ему отвечали приветственными возгласами, но кричали далеко не все.

Мадлен подозревала, что те, кто выкрикивал столь важное слово, были подкуплены подручными Вильгельма.

Взглянув Эмери в глаза, она почувствовала, как все замирает у нее внутри. Она поняла, что ее совсем не интересуют дела в Нортумбрии, пока это не имеет отношения к предстоящей ночи.

Король расположился в резиденции епископа, и Мадлен помогала устроить королеву с ребенком.

– Святые угодники, дитя мое! – воскликнула королева. – Ступай и позаботься о своем ночлеге. Ты заслужила награду.

Мадлен покраснела и, улыбнувшись королеве, ушла. Потребовалось немало времени и расспросов, чтобы отыскать крошечную комнатку, которую отвели им с Эмери. Большую часть помещения занимали кровать и их сундуки, но это была отдельная спальня.

Мадлен хотела бы дождаться прихода Эмери, а затем остаться тут, но предстояла еще вечерняя трапеза. Дороти одела ее в красивое платье и тунику и заплела ей косы, накрыв их вышитым шарфом, перекрещенным спереди и спускающимся до талии сзади. Мадлен выбрала драгоценности – золотое ожерелье и браслеты, свадебный подарок Эмери, – и отослала служанку. Она с самого утра не виделась с Эмери и долго ждала в надежде, что он придет переодеться. Но второй сигнал рога заставил ее покинуть комнату. Что ж, они увидятся позже.

Но когда она шла по коридору, ее вдруг схватили и окутали плащом, который она отлично помнила. Сердце ее лихорадочно забилось.