Мы встретимся вновь - Холт Виктория

— Да.

Он пробыл около двух часов и очень поднял мое настроение. Когда вернулся Жак, я рассказала ему о приходе Жоржа Мансара, но он как-то безразлично воспринял эту новость.

— Очаровательный мужчина, — прокомментировала я. — Мы подружились.

— Уверен в этом. Знаю, что он был очарован моей маленькой девочкой.

Жак схватил меня в объятия и закружился в танце. И здесь мы в совершенстве подходили друг к другу.

Внезапно он остановился, крепко поцеловал меня и сказал:

— Кажется, что не видел тебя целую вечность.

Вот так было с Жаком.

Жорж Мансар пришел на следующий день. Они с Жаком поднялись в мансарду и о чем-то долго говорили. Он поздоровался со мной как со старым другом. Не говорили ли они о вине? Может быть, Мансар получит хороший заказ? Он с таким энтузиазмом и плохо скрытой гордостью рассказывал мне вчера о своих винах.

— Получил хороший заказ? — спросила я, когда он уходил.

— Очень хороший. — Жорж широко улыбнулся. — В самом деле, очень хороший.

Он приходил довольно часто. Я решила, что он был другом Жака, а не только поставщиком вина. Я часто встречала его и на улицах. И так часто, что начала думать, уж не ищет ли он встречи со мной.

Виолетта всегда говорила, что я очень менялась в окружении мужчин. Я раскрывалась, говорила она, словно бутон цветка при восходе солнца. Она права, конечно… Я легкомысленна и люблю восхищение окружающих, но я горжусь этой слабостью.

Когда мы встречались, Жорж предлагал выпить бокал вина. Он знал, куда меня пригласить. Это были кафе типа винных баров, с уединенными уголками, где можно было спокойно поговорить. Он много рассказывал о своей семье и виноделии и очень живо описывал сбор винограда. Говорил о вредителях, о влиянии погоды на урожай и о всяких других случаях.

Жорж знал, что я оставила дом ради Жака. Он часто говорил о нем и людях, приходящих в мастерскую, и был из тех, кого интересуют окружающие и то, что происходит вокруг. Я любила заходить в книжные лавки, которых так много на левом берегу Сены, и постоянно думала о том, как понравилось бы здесь Виолетте. Я просто до боли хотела, чтобы она была со мной, и думала, как все было бы иначе, если бы мы вместе были здесь, свободные от всего, иногда посещающие наш дом в Кэддингтоне. Ненормальность того, что я сделала, заставляла меня думать о доме, о всех, кто оплакивал мою смерть.

Если бы я знала, что Виолетта будет помолвлена с Джоуэном Джермином и станет моей соседкой, я, наверное, не уехала бы из Трегарленда. Но какой смысл думать об этом? Дело сделано. Я была просто ввергнута в это приключение.

Я поняла, что совершила ошибку, может быть, Самую большую мою ошибку. Мое чувство к Жаку постепенно слабело, и виноваты в этом были мы оба. Я жила в чужой стране, чужой для всех, кого я знала в прошлом: для моей сестры, для моих любимых родителей… в конце концов, для моего мужа, который заботился обо мне и моем ребенке… Я умерла.

Что ж, я получила то, чего заслуживала. Но от понимания этого не становилось легче. Наоборот, тяжелее — ведь я знала, что своими собственными руками сотворила то, что имела сейчас.

Как-то я бесцельно бродила вокруг книжных лавок и вдруг встретила Бейли. Я стояла возле книжного прилавка и разглядывала старинную книгу «Замки Франции». В это время стоящий рядом средних лет мужчина потянулся за какой-то книгой и уронил на пол соседнюю. Тяжелый фолиант, падая, слегка задел мою руку.

Мужчина повернулся ко мне и, запинаясь, виновато произнес по-французски:

— Мадемуазель… Прошу прощения. Акцент был явно английский, и я ответила на родном языке:

— Все в порядке.

— Вы англичанка, — он широко улыбнулся.

Его спутница тоже улыбнулась мне. Им было под пятьдесят. То удовольствие, которое они выражали, встретив соотечественницу, просто забавляло меня.

— И как вы узнали, что мы англичане? — спросил мужчина.

— Как только вы заговорили. Он поморщился:

— Неужели так очевидно?

— Боюсь, что да.

Мы рассмеялись и должны были разойтись, но мужчина вдруг обратил внимание на упавшую книгу:

— Довольно тяжелая.

Он поставил ее на полку. Женщина спросила меня:

— Вы здесь на каникулах?

— Нет, я живу у друга.

— О, прекрасно…

— Надеюсь, что книга не поранила вас, — проговорил мужчина. — А почему бы нам не посидеть где-нибудь немного?

Я подумала, а почему бы и в самом деле не выпить с ним кофе. Они сообщили, что их зовут Джеффри и Дженет Бейли. Он работал в парижском отделении какой-то страховой фирмы, и они жили здесь уже около шести месяцев и не знали, сколько еще проживут… В Англии они жили в Уатфорде, недалеко от Сити. У них была замужняя дочь, которая жила рядом с ними.