Горец-дьявол - Сэндс Линси

— Так, — Эдда д'Омсбери решительно встала, — Эвелинда определенно слишком задерживается. Я должна пойти и поторопить ее. В противном случае мы будем иметь счастье дожидаться ее здесь до вечера. — Она обратила на Каллена взгляд, полный радостного предвкушения: — Искренне надеюсь, вы возьметесь за нее и научите расторопности и послушанию. Боюсь, отец ее совершенно избаловал и она нуждается в жесткой руке.

Каллен едва не заскрежетал зубами.

— Наверх пойду я, — заявил он, вставая.

На лице Эдды немедленно появилась хищная кошачья улыбка. Несомненно, душу мачехи согревало предчувствие того, как Каллен даст волю кулакам, наказывая Эвелинду за пустую трату времени. Но он ни разу в жизни не ударил ни одну женщину, однако сейчас был как никогда близок к этому. Ему хотелось стереть с лица Эдды самодовольную улыбку. Он заставил себя сдержаться, двинулся к лестнице и, перешагивая через ступени, устремился наверх. Быстро покинуть замок пока явно не удавалось.

Он поднялся на верхний этаж. Одна из дверей, выходящих в холл, отворилась, из нее выскользнула служанка и торопливо направилась в сторону Каллена. Увидев его, она резко замедлила шаг и в смятении вытаращила глаза.

— Где комната Эвелинды? — рявкнул он, выведенный из себя ее испугом. В самом деле, некоторая настороженность по отношению к посторонним вполне разумная вещь, но столь откровенный ужас совершенно неуместен. Впрочем, нечего винить других, он сам предоставил людям полное право думать о нем бог знает что.

Девушка повернулась и жестом указала на дверь позади себя, из которой только что вышла. Каллен кивнул и быстро пошел через холл. Не удосужившись постучаться, он распахнул дверь, ступил за порог и уже открыл рот, чтобы поинтересоваться причинами длительной задержки, однако так и остался молча стоять в полном изумлении. Помимо его невесты, в комнате находились еще две женщины: ее личная горничная и другая служанка, помоложе. Ни одна из них не заметила его появления. Они были слишком заняты, волоча на себе по комнате абсолютно голую госпожу. Она безвольно висела между ними: руки закинуты им на плечи, голова опущена вперед, ноги — очевидно, потерявшие способность выдерживать вес ее тела — бессильно тащатся сзади.

Решив как-то привлечь к себе внимание, Каллен со стуком захлопнул дверь. Женщины застыли на месте и настороженно уставились на него. Все, кроме невесты, — Эвелинда оставалась полностью безучастной.

— Что, черт побери, с ней такое? — свирепо прорычал Каллен, делая шаг по направлению к женщинам. Обе служанки мгновенно начали отступление, увлекая за собой Эвелинду.

Услышав вопрос Каллена, молоденькая служанка только неистово замотала головой. Та, что постарше, личная горничная Эвелинды, была более конкретна:

— Я сказала Элис положить немного лекарственного средства в мед госпожи, чтобы снять напряжение в мышцах и унять боль от ушибов.

— О да! Напряжение в мышцах снято окончательно, — мрачно согласился Каллен, приподнимая голову Эвелинды и заглядывая ей в глаза. Его невеста была в сознании, но находилась в полуобморочном состоянии и, похоже, самостоятельно управляться со своим телом никак не могла. Он осторожно убрал руку, предоставив возможность подбородку Эвелинды дальше мирно покоиться на ее груди, и угрожающе предупредил горничную: — Если я когда-нибудь заболею, не вздумай заняться моим лечением.

— Элис дала ей не то средство, — огрызнулась Милдред. — И слишком много.

Каллен недоверчиво скривил рот и вновь посмотрел на свою невесту:

— И как долго все это будет продолжаться?

Милдред слегка призадумалась, оценивая положение дел, затем неопределенно качнула головой:

— Точно не скажу. Некоторое время.

— Ей может стать еще хуже?

Милдред опять покачала головой.

— Она в состоянии говорить?

— Да. — Едва различимый звук слетел с губ его поникшей невесты.

Каллен кивнул и сгреб Эвелинду в охапку.

— Тогда мы можем венчаться.

— Минуточку! Подождите! — протестующе завопила Милдред, когда он понес Эвелинду к выходу. — Вы не можете венчаться прямо так. На ней же совсем ничего нет!

Каллен остановился и взглянул на Эвелинду. Действительно, он совершенно упустил из виду ее наготу. Как такое могло произойти? Он размышлял над этой странностью, а его взгляд для начала остановился на груди Эвелинды, затем опустился на ее живот, задержался на золотистом островке, укрывшемся между бедрами, и наконец пробежал по стройным ногам.