Тайная песня - Коултер Кэтрин

Только теперь она заметила, что он все еще был в сутане.

– Я сделаю все, что вы прикажете. Он потрепал ее по испачканной грязью щеке. Впервые в жизни Роланд спасал женщину и не знал, как она себя поведет. Возможно, упадет в обморок в неподходящий момент или вдруг закричит. Но Дария как будто владела собой, во всяком случае, пока. Он бросил еще один взгляд на лестницу и знаками предложил девушке следовать за ним.

Беглецы спустились в большой зал, и Дария огляделась. Десятки людей храпели, наполняя помещение громким гулом. Сидевшие за столами спали, уронив головы в тарелки.

– Вы отравили их? Они умрут? Роланд отрицательно покачал головой:

– Нет, я только подсыпал снотворное в эль. Они будут спать, как невинные младенцы, а утром проснутся с головной болью. Тихо!

Кое– кто очнулся и мутными глазами рассматривал священника и чумазого мальчишку, который был с ним. Какой-то мужчина даже окликнул их заплетающимся языком.

– Святой отец, благослови меня. Я слишком много выпил, и теперь меня одолевают полчища змей.

– Благословляю тебя, сын мой, но ты заслуживаешь кары. Правда, ты бодрствуешь, в то время как твои приятели мертвецки пьяны.

Человек выглядел озадаченным, но потом стукнулся головой об стол с таким грохотом, что Дария подумала, не раскололась ли она на части.

Однако во дворе было оживленно. Роланд замедлил шаг. Он кивал и разговаривал со слугами, стараясь казаться спокойным и безразличным. Несколько женщин зазывно улыбнулись ему, и он придал своему лицу аскетическое выражение.

– Куда вы направляетесь, святой отец? Главный конюший подозрительно смотрел на перепачканного грязью мальчишку, поспешавшего за священником.

Роланд небрежно махнул рукой на своего спутника:

– Я веду этого маленького негодяя к его отцу, чтобы тот задал ему хорошую трепку. Вздумал, видите ли, стать рыцарем! Он – полуваллиец, незаконнорожденный отпрыск одного из хозяев Чепстоу и говорит так неразборчиво, что сам Бог бы не понял его. Можете себе представить, чтобы граф принял этого юного идиота? Ну ничего, он вернется к отцу и получит по заслугам.

Конюший рассмеялся.

– Так ему и надо, дикарю, – произнес он и ушел в конюшню. Роланд быстро последовал за ним, сделав знак Дарии не двигаться с места. Через несколько минут она услышала звук упавшего тела и замерла, готовая броситься на помощь Роланду. Но вскоре он появился сам и сказал, улыбнувшись:

– Еще один человек отдыхает. Подожди, я сейчас вернусь.

И действительно вскоре он вышел из конюшни, ведя под уздцы лошадь. Роланд легко вскочил ей на спину и подал руку Дарии.

– Садись, время не ждет.

Девушка удивленно уставилась ему в затылок. Как он надеялся выехать за ворота Тибертонского замка? Там стояло с полдюжины стражников, но Роланд обратился к привратнику:

– Будь благословен, добрый Артур. Я везу этого пострела по приказу графа к его отцу в Чепстоу. Тот всыплет ему по первое число. Не откроешь ли мне ворота?

И к удивлению Дарии, Артур загоготал, сплюнул на землю и промолвил:

– Судя по его виду, святой отец, мальчишка не выдержит хорошей порки, уж больно он тощий. Что он такое натворил? Помочился графу в бокал с вином? – Привратник захохотал над своей остротой.

– Он хотел освободить пленницу графа, Дарию, а потом овладеть ею. У графа сегодня брачная ночь, и я отвожу мальчишку, чтобы наш хозяин его не убил.

Артур засмеялся и кивнул:

– Поезжайте, святой отец. Я буду ждать вашего возвращения. Кликните меня погромче, когда подъедете к замку, чтобы кто-нибудь из стражников не пустил вам стрелу в сердце.

– Спасибо, друг мой. Я поспешу. Смотри, чтобы никто не потревожил графа.

Привратник снова расхохотался, открывая ворота.

– Она – лакомый кусочек, – пробасил он, – нежная и миленькая, как цыпленочек. Граф хорошо позабавится сегодня.

Последнее, что слышала Дария, выезжая со двора Тибертонского замка, был смех Артура.

Они выехали за тяжелые дубовые ворота, и никто не остановил их и ничего не сказал.

Дария прижалась щекой к Роланду:

– Наверное, вы – волшебник. Все прошло так гладко. За эти два месяца я столько передумала и решила, что никогда не смогу убежать от графа.

– Я очень умен, – усмехнулся Роланд, повернув к ней голову. – Я давно понял, что лучшая ложь – это та, которая больше всего напоминает правду. Может быть, нынче я немного покуражился, но, признаться, нам невероятно повезло. Однако как только графа освободят, а его люди протрезвеют, он бросится в погоню. Нам нельзя мешкать.