И только сердце знает (том 2) - Линдсей Джоанна

— Ты можешь идти, Ланзо, — сказал Ранульф спокойным голосом, свидетельствующим о том, что он снова контролирует свои эмоции. — Миледи поможет мне раздеться.

— Чтобы вы обвинили меня в том, что я отобрала у него еще одну из его обязанностей? — злобно повела плечом Рейна. — И не надейтесь на это, милорд.

— Разве в ваши обязанности не входит помогать мужу делать то, о чем он попросит вас?

— Не стоит говорить мне об обязанностях после столь идиотской комедии, которую вы только что разыграли перед нами.

— Так вы отказываетесь?!

— Господи, он все-таки понял, — сказала она, обратив глаза к потолку. — Благодарю тебя.

— Как видно, хорошая взбучка давно уже плачет не только по вашему Тео.

Она не слышала, как он сзади подошел к ней, хотя он был настолько близко, что дыхание его шевелило ее волосы. Она не слышала и того, как закрылась дверь, и они остались одни.

— Может, Тео и испугался ваших угроз до полусмерти, однако я не настолько пуглива.

— Каких угроз? Если я сочту это необходимым, то можете быть уверены, что никак не менее недели вам будет пребольно сидеть. — Он повернул ее к себе, чтобы заглянуть в глаза. — Так его необходимо, Рейна?

— Вы что, спрашиваете разрешения?

Он улыбнулся:

— Я не буду настолько глуп, чтобы позволить вам самой принять решение. Я спросил лишь, есть ли в этом необходимость. Вы что, намереваетесь и впредь не повиноваться мне?

— Нет, — прошептала она, все-таки испугавшись его обещаний.

— Хорошо. Когда я шел сюда, у меня не было ни малейшего желания отчитывать вас. У меня на уме было кое-что совсем другое… Она вывернулась из его объятий и отскочила в сторону, в глазах Рейны горело недоброе предчувствие.

— Вы не можете… не… после… как вы только посмели подумать, что я…

— Ну да, мы немного поспорили, — прервал он ее, пожимая плечами. — Но теперь все позади.

— Позади?! Немного?! — Она захлебнулась своей злостью. — Если вы именно так это называете, что ж, прекрасно. А чего езде я могла ожидать от грубияна и нахала, подобного вам! Но вы не получите от меня это «кое-что совсем другое»! Не в тот самый день по крайней мере, когда вы получили это от Красной Альмы!

— Красная? Вам придется объяснить, леди, что вы имеете в иду, и побыстрее!

— Мне?! — вскричала она. — Вы ходили к шлюхе, а я же сама должна это объяснить?!

— Так вот что за шлея попала вам под хвост сегодня! — Он неожиданно улыбнулся, а потом заливисто рассмеялся, чем окончательно вывел ее из себя. — А я-то еще сказал ей, что вы не будете настолько глупы.

— Вы сказали… глупа?! — заикаясь, проговорила она. — Да, наверное, я действительно глупа, если подумала, что муж мой не станет так открыто позорить меня!

Ранульф покачал головой, все еще улыбаясь:

— Миледи, никто и не пытался вас опозорить…

— Ну да, а свиньи завтра полетят! — с издевкой сказала она. — Не забудьте захватить с собой ружье, когда помчитесь смотреть на это чудо!

— ..а стало быть, у вас нет повода, чтобы злиться.

— Итак, я должна ломать голову над тем, в чьей постели я застану вас в следующий раз, и не сметь при этом сказать и слова?! Это вы хотите мне сказать?

— Вы что, застали меня в постели с девкой?

— Я застала вас держащим ее грудь в руке. Наверное, обсуждали цену, милорд?

Ее сарказм становился все острее и острее. И как он мог позабыть, что она появилась в дверях дома Альмы именно в этот момент?!

— Вообще-то мы обсуждали вас.

— Ну конечно, — сухо сказала она.

— Дверь была открыта, если вы помните…

— Что только доказывает правоту ваших слов. Вам наплевать, происходит это в интимной обстановке или нет. В лесах или в доме шлюхи с открытой настежь дверью, конечно же, какая разница?! Ей придется ответить за это.

— Вы же знаете, маленький генерал, что сами могли избавить себя от уколов ревности, если бы только ответили на тот вопрос, что я задал вам вчера вечером. Если вы не хотите, чтобы я занимался любовью с другой женщиной, то вы просто должны были мне об этом сказать.

— Итак, вы признаете это? — сказала она совсем не радостно.

— А вы? — в свою очередь, спросил Ранульф.

— Раз уж вы не можете сдержаться, полагаю, что должна, хотя после случившегося в этом нет никакого смысла, — горько сказала она. — И я не ревновала. Я была унижена и оскорблена, но я не ревновала.

— Очень хорошо, что вы не ревновали, — сказал он, хотя его широкая улыбка свидетельствовала о том, что он не верил ни единому ее слову. — Вы все еще можете избавить себя от неприятных и расстраивающих вас мыслей, если просто спросите меня, что я действительно там делал.