Невеста с характером - Мартин Кэт

— Неужели?

Его голубые глаза потемнели.

— В том смысле, который ты по своей невинности еще не в состоянии понять. — Он взял ее за руку. — Пойдем. Сделаем еще пару кругов. Мне нужно поговорить с гостями, а потом, если ты будешь готова, мы отправимся домой.

Вайолет вздохнула с облегчением.

— Мне нравится ход ваших мыслей, милорд.

В первый раз она назвала его по титулу, и Рул усмехнулся, показав ямочки на щеках.

— Милорд, — повторил он за ней, словно она наконец признала его своим господином. — Как приятно это звучит.

Она слегка улыбнулась и покачала головой:

— Ты дьявол, Рул Дьюар.

Про себя же она добавила: «И дьявольски очарователен».

Когда он бросил на нее долгий внимательный взгляд, внутри у нее все сжалось, и она поняла, что нужно быть осмотрительнее.

Если она не будет очень осторожна, то окажется в постели этого дьявола.

Рул оставил Вайолет на попечение невесток и продолжил свой путь среди гостей. Насколько позволяла его репутация, он хотел обеспечить своей жене доступ к святая святых аристократического британского общества.

Время от времени Рул останавливался, чтобы поговорить с друзьями и ответить на вопросы о своей невесте и внезапной женитьбе. То, что ему случайно довелось подслушать из сплетен о нем самом и его скоропалительном браке, заставило его нахмуриться. Это были пересуды о причинах их с Вайолет свадьбы и намеки на то, что его жена была не так уж невинна в то время, когда они давали друг другу клятвы.

Он пытался что-то объяснить насчет болезни Говарда Гриффина и договоренности с человеком, который всего лишь заботился о будущем своей дочери, но чем больше он говорил, тем больше самодовольных улыбок и перемигиваний он получал, отчего раздражался еще сильнее.

Его удивило то, что он чувствует потребность защищать Вайолет, ведь он никогда не испытывал ничего подобного ни к одной женщине. Он не знал свою мать, умершую сразу после его рождения. Единственной женщиной в их семье была болезненная старая тетушка Агата, которую он обожал, как, наверное, обожал бы мать, и своих невесток он безмерно уважал.

Он объяснял себе желание защищать Вайолет, как свою жену, и отказывался признаться самому себе, что она просто нравится ему, что его к ней тянет, что он преисполнен чувства уважения к ней за ту храбрость, с какой она проделана такое долгое и полное опасностей путешествие в Англию, чтобы столкнуться с ним лицом к лицу.

Он заметил, как Вайолет засмеялась над шуткой Риса, который вообще шутил очень редко и вовсе не улыбался до женитьбы на Элизабет.

Ему нравилось, когда Вайолет улыбалась. И ему бы понравилось это еще больше, если бы хоть одна из этих очаровательных улыбок была подарена ему.

Пока Рул любовался Вайолет, он совершенно выпустил из виду ее кузину, Кэролайн. Поэтому он инстинктивно выпрямился, когда заметил, что последняя разговаривает с его лучшим другом, Лукасом Баркли. Боже, Кэролайн Локхарт была ведь такой же невинной, как Вайолет, и, как он только что заметил, она была значительно красивее, чем ему показалось вначале.

Лукас смотрел на нее глазами волка, увидевшего добычу. Рул зашагал в их направлении.

— Вижу, ты уже познакомился с моей кузиной, мисс Локхарт.

Брови Лукаса поползли вверх.

— Твоей кузиной?

— Кузиной моей жены, а значит, и моей тоже.

Рул попытался улыбнуться, но вышло как-то неестественно.

— О да. Я уже имел честь повстречать твою жену. Не правда ли, она изумительна? Мой друг женился, а я узнаю об этом самым последним.

Рул вздохнул:

— Это долгая история. Если я правильно понял, я должен объясниться. Может быть, завтра за ленчем?

— Несомненно. Лучше поздно, чем никогда. — Взгляд Лукаса теплел, когда он смотрел на маленькую блондинку. — А между тем мисс Локхарт согласилась повальсировать со мной. — Он протянул руку. — Правда ведь, мисс Локхарт?

Она приняла его руку и тоже улыбнулась:

— С большим удовольствием.

Они направились было к танцующим, но Рул преградил им дорогу:

— Один танец, Лукас. И все.

Лукас хмуро посмотрел на него и слегка кивнул.

— Я постараюсь выполнить твои наставления, — только и сказал он. Он был зол на Рула за то, что тот скрыл от него свою женитьбу.

Рул понимал, что его друг прав. Ведь они были как братья.

Но ведь он и своим родным братьям не сказал ни слова.