Катрин. Книга третья - Бенцони Жюльетта

На сторожевой башне запела труба. Солнце уже скрылось за горизонтом, небо постепенно зеленело, и по нему с хриплым карканьем носились вороны. Медленно и торжественно, с ужасающим скрежетом подъемный мост начал опускаться…

Катрин была поражена невероятной роскошью главной залы Шантосе, хотя удивить ее было трудно, ибо она привыкла к великолепному убранству дворцов Брюгге и Дижона, к богатству и изяществу королевской резиденции в Бурже или в замке Мегон-сюр-Йевр, где король Карл любил принимать своих гостей. Здесь все сверкало от блеска массивных золотых блюд, усыпанных драгоценными камнями, резных серебряных кубков, статуэток из слоновой кости; меж двух табуретов, затянутых синим бархатом, стояла изумительная шахматная доска из зеленого хрусталя, инкрустированного золотом; что же до кресла сеньора, то оно было задрапировано тканью, почти сплошь расшитой золотой нитью, и сияло подобно епископскому облачению при свете бесчисленного множества длинных свечей красного воска.

Впрочем, в ослепительном блеске этой сине-красно-золотой залы было что-то хвастливо — напускное. Она напомнила Катрин безумные костюмы толстого Жоржа де Ла Тремуйля, который считал себя одетым, только нацепив золотые украшения весом в несколько килограммов. В этой вызывающе-роскошной зале совершенно затерялись хозяева замка: лишь приглядевшись, Катрин различила фигуры старого сеньора в черном одеянии и молодой женщины в светло-сером платье. Между тем старик, встав с кресла, уже шел навстречу гостье.

— Добро пожаловать в наш замок, благородная госпожа! Я Жан де Краон и распоряжаюсь здесь в отсутствие моего внука Жиля де Рэ. Его посланник уже несколько дней назад известил нас о вашем прибытии. Мы беспокоились за вас.

— Путь был нелегким, и я потеряла много времени. Благодарю вас, мессир, за вашу заботу.

Произнося эти слова, она глядела на молодую женщину, к которой повернулся сир де Краон.

— Позвольте представить вам мою внучку. Ее, как и вас, зовут Катрин. Она супруга Жиля, из благородного дома Ту а ров.

Обе женщины, церемонно поклонившись, внимательно изучали друг друга из-под скромно прикрытых век. Госпоже де Рэ на вид было около двадцати шести лет; ее можно было бы назвать красивой, если бы не тени под темными глазами, в которых застыло испуганное выражение, словно у лани, затравленной охотниками. Она была высокого роста, стройная, но ее портили худоба и бледность. Цвет лица напоминал пастельные тона старинных миниатюр, подернутых дымкой времени. Небольшая голова с белокурыми косами, уложенными над ушами, длинная изящная шея…

Во всех ее движениях чувствовалась прирожденная аристократка, и Катрин вспомнила свою сестру Лоиз, бенедиктинку из монастыря в Таре, в Бургундии. Лоиз была похожа на эту молодую женщину, но никогда в ней не было такой покорности, такой печали и такой тревоги, которая весьма походила на страх. Рядом с этим хрупким созданием Катрин вдруг почувствовала себя сильной и решительной, хотя Катрин де Рэ была выше и крупнее. Ей захотелось ободрить, взять под свою защиту эту грустную и чем-то напуганную женщину.

Мягкий голос молодой хозяйки замка прервал ее размышления. Увидев, что Катрин де Рэ улыбается, она, в свою очередь, улыбнулась. Она сделала это от чистого сердца, ибо жена Жиля де Рэ вызывала у нее симпатию — не то что этот старик, который, прищурясь, наблюдал за ними. Его внешность соответствовала зловещей репутации: больше всего он походил на хищную птицу. Высокий, прямой, ссохшийся, как мертвое дерево…

На худом лице, помимо пронзительного взгляда черных глаз, выделялся большой горбатый нос, как бы заслонявший собой все остальное. Его тонкие губы кривились в саркастической усмешке, взгляд глубоко посаженных глаз словно бы прятался под седыми кустистыми бровями. Катрин не нужно было вспоминать предостерегающие слова брата Тома и Матильды, чтобы понять: с таким человеком, как Жан де Краон, следует быть начеку.

Между тем госпожа де Рэ, заметив усталый вид гостьи, предложила проводить ее в отведенную ей комнату.

— Верно, дочка, верно, — сказал Жан де Краон одобрительно и, повернувшись к Катрин, добавил:

— Моя жена на охоте. Мне остается только завидовать, потому что нога у меня не гнется.

Перед тем как уйти к себе, Катрин задала вопрос, который давно обжигал ей губы:

— Вы знаете, что я придворная дама королевы Иоланды. Монсеньор Жиль уверял, что королева будет в Шантосе. Она уже покинула замок?