Тайная песня - Коултер Кэтрин

– Это хорошее утро. Повтори, Она повторила. Их урок продолжался, пока Роланд не остановил Кэнтора перед журчащим ручейком. Они находились высоко в горах, в долине реки Уай, и воздух там был прохладным, а небо светло-голубым.

– Скоро мы будем в Райадере. Мне сказали, что там есть рынок, так что мы сможем купить немного еды.

– Я все еще твой брат? Роланд кивнул.

– Не поднимай головы. Ты, на мой взгляд, совсем не похожа на маленького оборванца. – Она улыбнулась его словам, которые сочла за комплимент, а он добавил:

– Мне больше не хочется драться с мужчинами, которые не прочь позабавиться с тобой.

Райадер оказался сонным городком, по мнению Дарии, больше английским, чем уэльсским. На базаре было много овец и мало людей. Товара осталось немного, так как большая часть уже была распродана утром. Роланд купил хлеба, сыра и несколько яблок. К ним никто не подходил, и никто особенно ими не интересовался.

– Мы для них чужие, – объяснил Роланд Дарии. – Не важно, что мы – валлийцы, мы не местные, и только это имеет значение.

Она слушала, как Роланд говорит по-валлийски, поражаясь легкости, с которой он произносил трудные звуки. Он казался очень довольным.

Они съели свою полуденную трапезу на берегу реки Уай, среди диких трав и вереска. Путники наслаждались красотой и благоуханием природы.

– Эта земля прекрасна, как редкий самородок, – сказал Роланд, надкусив яблоко. – Когда нет дождя, невозможно оторвать глаз от этих красок… Это необыкновенные краски. Взгляни, Дария, какая зелень в долине Уай – мягкая, как бархат, и такая же яркая.

– Куда мы едем, Роланд?

– Сначала в Рексем, затем в крепость лорда Ричарда де Авенеля в Кроуленд. Это на границе Уэльса с Честером.

Она кивнула.

– Сколько мы там пробудем?

– Недолго. – Увидев, что Дария собирается расспрашивать его, Роланд быстро произнес валлийское слово “menyw” и дотронулся кончиками пальцев до подбородка.

Дария повторила это слово – женщина, – затем спросила:

– А как будет жена? Роланд пожал плечами и смерил ее долгим взглядом:

– Gwrang.

Она произнесла это слово несколько раз. Кто знает, может быть, оно и пригодится ей. Роланд снова погрузился в молчание. Остаток дня он казался каким-то отрешенным.

Они провели ночь под сводом неглубокой пещеры. Дождя, к счастью, не было.

– Что тревожит тебя, Роланд? – обратилась Дария к нему на следующее утро.

– Ничего, – отрезал он. – Завтра мы прибудем в Рексем.

Они ехали по склону горы, на вершине которой стояла крепость, такая древняя, что Дарии показалось, будто она была построена еще в незапамятные времена. Под ними в лесистых долинах блестела река, и беглецы увидели три водопада. Это было великолепно, и Дария наслаждалась свободой, которой у нее никогда раньше не было.

Но Роланд выглядел озабоченным.

– Расскажи мне о своей семье, Роланд.

– У меня есть брат, граф Блэкхит. Он не любит меня, никогда не одобрял моего поведения. Но тебе не придется с ним встречаться. У нас в семье так много дядюшек, теток и кузенов, что я не могу вспомнить даже их имена. Наши мужчины отважны, а женщины плодовиты.

Он снова замолчал.

– Почему я тебе не нравлюсь?

Роланд резко повернулся в седле и посмотрел на нее.

– С чего ты взяла?

– Ты не хочешь разговаривать со мной.

Он только передернул плечами и пустил Кэнтора рысью.

– А когда ты снисходишь до разговора со мной, твои слова бывают резкими.

– Я взвешиваю свои слова, – парировал он, и ей пришлось согласиться с ним.

Роланд остановился засветло, просто сказав:

– Кэнтор устал.

Но больше всех устал, как видно, Роланд, потому что он заснул еще до того, как луна показалась на ясном уэльском небе. Дария лежала рядом с ним, приподнявшись на локте. Его дыхание было ровным и глубоким. Она смотрела на его лицо. Сейчас, когда все треволнения отступили, Роланд выглядел очень молодо. Девушка осторожно дотронулась до его щеки, провела пальцами вдоль челюсти к квадратному подбородку. На нем была черная щетина, и она с улыбкой подумала, такие же ли черные волосы у него на теле. Ей доставляло огромное удовольствие разглядывать его. Его брови были дугообразными и черными, как смертный грех. Дарии захотелось смахнуть прядь смоляных волос с его лба, но она побоялась разбудить его. Ей нравилась даже срорма его ушей.

Наконец она уснула, свернувшись клубком возле него.