Избранница горца - Монинг Карен Мари

И это означало, что ему нужно двигаться. Немедленно.

Глас, друидское искусство убеждения, было одним из самых важных его умений. Когда Кейон был подростком — в этот период жизни проявляются силы Келтаров, — он почти неделю гулял по замку, используя Глас, и даже не заметил этого. Кейон спохватился только потому, что ему стала казаться подозрительной та поспешная услужливость, которой его окружили. Он научился быть осторожнее, замечать в своем голосе слои иных голосов. Только неумелый дурак или новичок, желающий смерти, станет использовать магию без особой нужды.

Когда он освободится из зеркала и окажется на свободной от заклятий земле, никто, кроме Лукана, не сможет противостоять его приказу — да и Лукан не подчинится ему лишь потому, что Кейон сам обучал ублюдка этому искусству. Между учеником и учителем возникала устойчивость к заклинаниям друг друга.

Она же запросто подчинится. С женщинами всегда так. Не их вина, что природа создала их такими послушными. Женщины были мягче во всем. Он прикажет ей отвести его в безопасное место, где они смогут затаиться. И как только они туда доберутся — о, как только они туда доберутся, сотни лет неудовлетворенной жажды отвлекут его от мести, ведь эта женщина с кремовой кожей и сладострастными изгибами тела стала словно ответом на его мольбы!

Что лучше наполнит эти двадцать дней ожидания, чем удовлетворение сексуального голода, выполнение самых заветных желаний и животных фантазий с нежной и чувственной женщиной?

В этот момент нежная и чувственная женщина вздернула подбородок.

Упрямо.

В ее глазах Кейону даже почудился какой-то огонек.

— Я не выпущу тебя оттуда, пока ты не ответишь на пару моих вопросов, — уведомила его Джессика.

Он нетерпеливо фыркнул. Подходящий момент для того, чтобы упрямиться! У женщин просто чутье на такие моменты.

— Девушка, у нас нет на это времени. Лукан наверняка уже отправил очередного убийцу, который подбирается все ближе, пока мы с тобой говорим.

— Лукан? — Она тут же прицепилась к его словам. — Это он хочет вернуть зеркало?

— Айе.

— Лукан, а дальше?

Кейон переступил с ноги на ногу Скрестил руки.

— А что? Думаешь, ты его знаешь? — насмешливо поинтересовался он, изгибая темную бровь. Когда ее ноздри начали раздуваться, а подбородок дернулся еще выше, он вздохнул и сказал: — Тревейн. Его зовут Лукан Тревейн.

— Кто или что ты такое?

— Ты назвала меня по имени, когда призывала в первый раз, — нетерпеливо выпалил горец. — Я Кейон МакКелтар. На вопрос «что я такое» могу лишь сказать, что я мужчина.

— Тот блондин сказал, что ты убийца. — Ее голос был сладок, как отравленное яблоко. — Помнишь? Ты его убил.

— О, — отмахнулся Кейон, — не ему меня судить.

— Он сказал, что тебя заперли ради безопасности всего мира.

— Вряд ли. Твой мир, Джессика, будет гораздо безопаснее, если я буду на свободе.

— Так почему ты в зеркале? — Девушка просияла, словно у нее внезапно возникла чудесная идея. — Ты что, джинн? Выполняешь желания?

— Если ты имеешь в виду гения, то даже последний дурак знает, что их не существует. Нэй, я не исполняю желаний.

— Ну ладно, ладно, ведь все знают, что не бывает людей в зеркалах. Ну и как же ты там оказался?

— Меня обманули. Как еще человек может оказаться в зеркале?

— Как именно обманули?

— Это длинная история.

Когда Джесси открыла рот, чтобы продолжать расспросы, Кейон сухо сказал:

— И мне не хочется об этом вспоминать.

Ее глаза сузились, как у кошки.

— Тот блондин говорил также, что зеркало принадлежало Невидимым. Я поискала «Невидимых» в сети. Это не классификация артефактов. Это классификация Фейри, — презрительно прошипела она. — И как, по-твоему, это понимать?

— Может, это невероятно редкий артефакт? — насмешливо предположил он. — Женщина, у нас нет времени на разговоры. Я отвечу на все твои вопросы, когда ты выпустишь меня и мы сможем отсюда уйти.

Ложь очень легко соскользнула с его языка. В тот миг, когда она его выпустит, он успокоит ее сомнения простым приказом Гласа. И отдаст еще несколько команд, которые давно задумал.

Он был мужчиной и слишком долго оставался без женщины. Он испытывал сильный голод. Обдумывание эротических приказов действовало на него не хуже афродизиака. « Ну-ка неси сюда свою симпатичную задницу, Джессика. Открой сладкий ротик и лизни вот это. Повернись, женщина, дай мне сжать твою прекрасную грудь, пока я нагибаю тебя и…»