Обретенная любовь - Ли Эйна

— Я уже сказал тебе истинную правду. Я знаю, Мэри не стала бы лгать. Человек, ставший отцом ее ребенка, бросил ее.

— «Человек, ставший отцом ее ребенка». Ты не назвал его мужем, отец.

Дэниел откашлялся.

— Мэри не была замужем.

— О, мой Бог! Не могу поверить, что ты так доверчив. Сколько мужчин у нее было до тебя?

— Адам, я был очень одинок с тех пор, как умерла твоя мать. Очень одинок, пока не встретил эту добрую женщину. Я люблю ее и настаиваю, чтобы ты относился к ней с уважением. Теперь она твоя мать, а Эви — твоя сестра.

— Никогда! — крикнул Адам Ролинз. — Я никогда не назову эту проклятую, ищущую богатства шлюху матерью, а ее ублюдочную дочь сестрой.

Дверь внезапно распахнулась, и юноша выскочил наружу. Высокий, с темными волосами, он показался Эви дьяволом во плоти. Увидев девочку, Адам резко остановился. Его пылающие черные глаза яростно смотрели на нее. На какое-то мгновение взгляды их встретились, горя обоюдной злостью.

В это мгновение Эви ненавидела Адама Ролинза и поклялась никогда не забывать, как резко и зло он отозвался о ее матери.

Адам повернулся, решительно пересек холл и громко хлопнул входной дверью. Плача от гнева, Эви бросилась наверх по лестнице в свою комнату.

Дэниел Ролинз, не подозревая, что кто-то слышал его спор с сыном, печально опустился в кресло. Адам был слишком своевольным. Дэниел вздохнул, подумав: хорошо, что Мэри не пошла с ним, когда он решил спуститься вниз.

Через два дня, когда Адам вернулся домой, Эви сидела в гостиной одна. Дэниел и ее мать отправились за покупками. Растрепанный, небритый и подвыпивший молодой человек вошел в комнату. Не подозревая о присутствии девочки, он подошел к столу и плеснул что-то себе в стакан из хрустального графина. Повернувшись и заметив Эви, сидящую на кушетке, Адам прислонился бедром к столу и, потягивая питье, начал внимательно разглядывать ее. Эви посмотрела на него в ответ бесстрастным взглядом своих круглых фиалковых глаз.

Когда он наконец заговорил, его речь была немного невнятной:

— Скажи мне, мисс Макгрегор, у твоей матери такие же глаза, как у тебя?

Эви решила уйти от этого гадкого человека. Она поднялась, чтобы вернуться в свою комнату.

— Не бойся меня, крольчонок. Mi casa, su casa. — Внезапно, как бы обнаружив скрытый юмор в этом радушном испанском приглашении, Адам начал громко смеяться. — Мой дом — твой дом, мисс Макгрегор. — Шатаясь, он направился к лестнице. — Мой дом — твой дом. — Его издевательский смех преследовал ее, когда она бросилась бегом наверх по ступенькам лестницы.

За обедом Адам Ролинз не появился. На следующий день Дэниел и Мэри решили отправиться в небольшой круиз на корабле, принадлежащем компании Ролинза, и это был прощальный обед перед отплытием на несколько недель. Эви радовалась, что он не был испорчен присутствием этого мерзкого типа.

За столом с ними сидела Клара Маршалл, домашняя учительница и гувернантка, которую Дэниел нанял для Эви. Эта пожилая тучная женщина с седыми волосами и приятной улыбкой сразу понравилась Эви.

— Послушай, милая, — сказал Дэниел Эви, прощаясь с ней вечером, — если тебе что-то понадобится в наше отсутствие, обратись к моему сыну Адаму. Я попросил его, чтобы он позаботился о тебе, пока твоя мать и я путешествуем. — Дэниел обнял ее и поцеловал. — Ты даже не представляешь, как мне хотелось иметь дочку.

— Благодарю вас, сэр. Приятного путешествия, — дрогнувшим голосом ответила Эви.

Позже вечером к ней в комнату пришла мать, села на кровать и обняла Эви.

— Я буду скучать по тебе, дорогая. Мы разлучаемся впервые с самого твоего рождения.

— Я тоже буду скучать, мама, но ты не беспокойся обо мне. Миссис Маршалл кажется мне очень хорошей. Желаю тебе приятно провести время, а я пока буду как следует учиться. Мне так хочется, чтобы ты гордилась мной.

Глаза Мэри Ролинз заблестели от слез.

— Я и так горжусь тобой, милая. Я не заслуживаю такой чудесной дочери. А теперь Господь осчастливил меня и Дэном. — Она еще крепче обняла Эви. — Мы будем счастливы все вместе.

Пока мать целовала ее на прощание, в голове Эви возник образ Адама Ролинза с искаженным злобой лицом.

В последующие дни Эви очень редко видела Адама Ролинза. Иногда во время еды, сидя за столом с ней и миссис Маршалл, он пристально смотрел на Эви угрюмым и задумчивым взглядом. Слуги удивлялись тому, как он обращался с девочкой. Если они и знали о ее происхождении, то не придавали этому значения.