Строптивая невеста - Коултер Кэтрин

Так приятно войти в твое лоно и двигаться в нем все быстрее и быстрее.

— Замолчи немедленно! — прервала самодовольный монолог Райдера София. — Прекрати это, черт! Ты взял меня силой, ты изнасиловал меня, скотина!

— Изнасиловал? Я — скотина? Да ты что, София? Я делал то, что делает любовник, а ведь я — твой любовник.

— Будь ты проклят! Ты напоил меня какой-то гадостью! И взял меня тогда, когда я была без сознания! Ты не любовник, ты — подлый, мерзкий негодяй! Я тебя ненавижу!

Райдер громко расхохотался ей в лицо, и София, вне себя от ярости, вскочила с кресла и тигрицей бросилась на него. Крепко сжатые твердые кулачки с силой уперлись в грудь Райдера, и он, не удержав равновесия, опрокинулся на пол вместе с креслом. Упав, Райдер успел схватить Софию за лодыжку и потянуть к себе, из-за чего девушка растянулась на полу рядом с ним. Он посмотрел на нее, крепко взял за запястья, чтобы она не размахивала руками, и, с улыбкой глядя на раскрасневшееся лицо Софии, на ее взволнованно вздымающуюся грудь, сказал ясным, ровным голосом, словно священник во время венчания:

— Сколько в тебе пыла, София. Вот чудесно! Я надеюсь, что в следующий раз мы оба будем находиться в здравом уме и памяти и сможем поговорить, занимаясь любовью. Разговоры во время соития усиливают удовольствие, и я постараюсь сделать так, чтобы от моих слов ты растаяла и получила еще большее наслаждение.

София пыталась вырваться, но он крепко держал ее; увлеченная борьбой, девушка не замечала, что трется телом о тело Райдера, она думала только о том, чтобы избавиться от цепких рук, державших ее. На Райдера близость Софии подействовала иным образом, он возбудился и еще плотнее прижал девушку к себе, с удовольствием чувствуя ее горячее тело. Нескоро до Софии дошло, в каком состоянии находился Райдер, а поняв это, она прекратила сопротивление и зло сказала:

— Отпусти меня, дьявол проклятый, чтоб тебе провалиться в преисподнюю.

— Вот что я тебе скажу, София, — ответил девушке Райдер. — Ты первая женщина, которая бросилась на меня с кулаками с намерением нанести мне вред. Я люблю игривых женщин, которые дразнят меня и возбуждают мой аппетит своими притворными агрессивными действиями; но что это с тобой происходит? К чему такая злоба? И как я должен себя вести в подобной ситуации? Ты успокоилась или мне подержать тебя еще минут пять, чтобы ты снова не бросилась на меня, как дикая кошка?

София с трудом сдерживала слезы ярости и обиды, слов у нее не было — она просто не в состоянии была говорить и поэтому покачала головой, давая понять Райдеру, что борьбы больше не будет.

Он заметил слезы, стоявшие в глазах Софии, но знал, что она не позволит им пролиться.

— Если я тебя отпущу, ты не будешь больше драться?

Снова движение головой — немой ответ. Райдер понял, что одержал верх над строптивой упрямицей, и был этому рад. Угрызения совести не мучили его; он считал, что София понесла заслуженное наказание. Выждав еще немного времени, он ослабил хватку, и девушка в мгновение ока оказалась на ногах и посмотрела на него сверху вниз. Райдер не спеша поднялся, сел в кресло-качалку и жестом показал Софии, что она может сделать то же самое. София села и вопросительно посмотрела на него.

— Ты возмущалась, что я напоил тебя какой-то гадостью, я правильно понял твои слова? — спросил Райдер так спокойно, словно никакой борьбы только что не происходило. — Какая дикая мысль! Как тебе вообще такое в голову пришло? Таким образом могут поступать только бесчестные люди! Какой ужас! Неужели ты можешь предполагать такое, София? У меня голова идет кругом от такого предположения. И это с утра пораньше ты морочишь мне голову подобными выдумками? Немыслимо! До чего, оказывается, способны дойти юные девушки с пылким сердцем! Но продолжай, София. Я готов выслушать тебя до конца, терзай мой слух своими кошмарными баснями, так и быть, я потерплю.

— Я была дев… — начала София, но запнулась на полуслове. Она чуть не выложила Райдеру правду — что она была девственницей, — и спохватилась в последний момент. Узнав это, Райдер наверняка посмеется над ней, он ей не поверит, и будет прав. — В мой ром ты подмешал наркотик, разве нет? Зачем ты это сделал? Чтобы потом воспользоваться моей беспомощностью?

София сказала не совсем то, что собиралась сказать, но мысли ее ходили по кругу, возвращаясь к одному вопросу, и она ничего не могла с собой поделать. Более того, она хорошо понимала, что чем больше будет говорить, тем хуже выразит свои мысли, а результатом всех усилий с ее стороны будет непонимание и издевка со стороны Райдера. И его противный смех.