Адъютанты удачи - Вербинина Валерия

– Запомните, господа, – говорил полковой командир, – женщина – это крепость, которую можно взять только в ходе переговоров, а лучший способ покорить ее – сделать вид, что вы покорились ей. Покажите ей, что вы вознесли ее на вершину своих чувств, льстите ей, поддакивайте, потакайте ее капризам, поддерживайте в ней уверенность в ее неотразимости, исключительности, избранности. Не жалейте слов, но никогда не измышляйте мудреные комплименты – чем они проще и привычнее, тем лучше. Боже вас упаси казаться слишком умным: женщины этого не любят. У напористого глуповатого хвата всегда больше шансов добиться их благосклонности, чем у знаменитого ученого, который не умеет поддержать разговор. Когда говорите, смотрите даме прямо в глаза и, как только она опустила взор, можете не сомневаться: крепость взята, женщина ваша!

Алексей, не мешкая, претворил заветы мудрого старика в жизнь. Он наговорил златокудрой прелестнице такое количество комплиментов, что, слушая его, все семь чудес света облились бы от зависти горючими слезами. Молодой офицер вещал так вдохновенно, с такой страстью, что его порой начинала мучить совесть за тот фарс, автором и участником которого он был. Впрочем, если то, что Каверин знал об Анжелике, было правдой, то его партнерша тоже играла роль, причем не с меньшим блеском, чем он сам.

– А я думала, ты меня ненавидишь, – внезапно призналась Анжелика. – Знаешь, зачем я поехала за тобой?

– Зачем же?

Красавица смущенно улыбнулась.

– Честно говоря, я хотела тебя убить.

– О! – сказал Алексей недоверчиво, как того требовала обстановка.

– Да, да! Я уже пыталась один раз в Париже, но неудачно. Помнишь, ты пришел тогда с Видоком к его дому, и я стала стрелять в вас…

Алексей сел в постели, пораженный до глубины души.

– Так это была ты?

– Я, – призналась Анжелика, глядя на него смеющимися глазами. – Тебе повезло, что стрелок я неважный. Нет, правда, я очень рада, что я такой плохой стрелок!

– А что ты еще натворила? – спросил Алексей со вздохом. – Может, подсылала ко мне наемных убийц?

– Нет, – оскорбленно отозвалась Анжелика. – Зачем? Я и сама могу за себя постоять.

На устах Алексея расцвела младенческая улыбка, словно храбрость его подружки повергла офицера в невероятный восторг, но в глубине души он нашел, что последние слова звучат весьма комично в устах девицы, которую может затащить в постель первый встречный, более того – человек, едва не отправивший к праотцам ее любовника.

– О чем ты думаешь? – спросила Анжелика, пристально глядя на него.

– О тебе, – не стал кривить душой Алексей.

– Правда? – Мадемуазель засмеялась, но он видел, что его настойчивый взгляд немного пугает ее. – Это очень лестно. А что ты обо мне думаешь?

– Ну разное, – ушел от ответа Алексей. – Ты по-прежнему собираешься меня убить?

– Уже нет. Приговор отменяется. – Анжелика лукаво улыбнулась. – Послушай, может, ты закажешь чего-нибудь поесть? Я ужасно голодна.

Алексей вызвал Жозефа и приказал ему справиться о завтраке, после чего поднялся и оделся.

– Пойду посмотрю, как там мои лошади. А ты дождись меня, хорошо?

Он нагнал Жозефа и через некоторое время разыскал Филиппа в общей комнате внизу. Кучер запечатывал письмо, которое при появлении Каверина поторопился спрятать.

– Планы меняются, – сказал Алексей. – Мы едем в Марсель.

– В Марсель? – удивился Филипп. – Но вы же говорили раньше, что в Гренобль.

– Здесь я приказываю, – напомнил молодой человек. – Мы едем в Марсель, понятно?

Оставив пораженного Филиппа размышлять над причиной столь неожиданной перемены, Алексей вернулся к себе в комнату. Одного взгляда на его чемоданы хватило, чтобы понять, что сейчас они стоят не совсем так, как вчера.

Хозяйка гостиницы принесла завтрак и, с заговорщицкой улыбкой пожелав постояльцам доброго утра и приятного аппетита, вышла, оставив их одних.

– Черт возьми. Кажется, я тоже проголодался! – сказал Алексей беспечно.

Он поцеловал Анжелику и набросился на еду.

– Знаешь, – заговорила мадемуазель, составляя ему компанию за столом, – меня смущает одна вещь. Не то чтобы я тебе не верила, но… Что за дела у тебя с Видоком?

Молодой человек сделал судорожное движение, стараясь проглотить все, что было у него во рту.

– Видок – мерзавец, – коротко сказал он.

(Бдительный Филипп, занявший наблюдательный пост у дырки, проверченной в стене между комнатой Каверина и смежной с ней, при этих словах едва не свалился со стула.)

– Да? – сказала Анжелика недоверчиво.

– Он связал меня по рукам и ногам, – мрачно признался Алексей, – поэтому я вынужден работать на него.

– Это на него похоже, – сказала Анжелика.

– У него есть кое-какие бумаги, компрометирующие нашего посла, – объяснил офицер. – Я должен был их забрать у Эпине-Брокара, но не успел. Один человек видел, как я уходил оттуда. В общем… – Алексей свесил голову и вздохнул, – негодяй Видок сказал, что сдаст меня полиции, обвинив в убийстве старика, если я не соглашусь сотрудничать с ним. – Молодой человек поглядел на Анжелику и поспешно добавил: – Впрочем, тебе, наверное, это совсем неинтересно.

– Напротив! – горячо воскликнула мадемуазель де Вильбуа. – Теперь, когда я знаю, как ты на самом деле ко мне относишься, я могу помочь тебе. Ты ведь не будешь против?

– От помощи я не откажусь, – отозвался Алексей. – Дело в том, что я запутался, а поговорить мне не с кем. У посольских свои интересы: главное – чтобы я выручил бумаги, а все остальное их не касается. Друзей у меня в Париже нет, знакомых – тоже…

– В самом деле? – Анжелика прищурилась. – А как же та особа?

– Какая еще особа?

– Которая сопровождала тебя на маскараде. В таком некрасивом линялом платье.

У Алексея-то в памяти отложилось, что платье было восхитительно, а Полина в нем – поистине прекрасна, но он отлично знал, как опасно при одной женщине хвалить другую, а потому промолвил небрежно:

– Ах, да… Моя кузина – жутко скучная барышня. Помешана на чтении книжек, так что, сама понимаешь, как с ней невесело. – Офицер смущенно улыбнулся. – Скажи, ты и вправду больше не ненавидишь меня?

– Клянусь тебе! – пылко заверила Анжелика. – Ты, кажется, хотел мне сказать, что делаешь для Видока.

Алексей вздохнул, скользнул взглядом по стене и, заметив в ней крошечное отверстие, смутно сообразил, что оно как нельзя лучше подходит для подслушивания.

– Это большой секрет, но так уж и быть, расскажу. От тебя у меня не может быть тайн. Дело в том, что я должен найти в Марселе одного человека и расспросить его. Но осторожно, не вызывая подозрений. Как я понял, старику лет семьдесят, не меньше. Он участвовал в каком-то давнишнем деле. Больше я ничего не знаю, потому что мерзавец Видок не из доверчивых и не посвящал меня в подробности. О, ты и представить себе не можешь, любовь моя, сколько я от него натерпелся!