Искушение Торильи - Картленд Барбара

— Некий сэр Джоселин Трентон. — Берил сняла капор и пригладила волосы. — Кажется, я встречала его, хотя совершенно не помню лица.

— А как маркиз?.. Может быть, рана серьезная?

— По словам Чарлза, он не получил бы и этой царапины, если бы сэр Джоселин не выстрелил раньше, чем секундант досчитал до десяти.

Она усмехнулась.

— Галлену повезло, он словно бы почувствовал, что произойдет, и в момент выстрела шагнул в сторону. Так что пуля всего лишь задела левую руку.

Берил не могла остановиться.

— Чарлз утверждает, что во всех клубах на Сент-Джеймс только и разговоров, что об этой дуэли. Сэр Джоселин навеки обесчещен, и если он выживет, ему придется исчезнуть за границей.

Торилья всплеснула руками.

— Ну а если он никуда не уедет, — удовлетворенно заметила Берил, — то подвергнется остракизму.

Торилья почувствовала слабость и опустилась в кресло.

Разве могла она предположить, что маркиз разрешит ее проблему подобным образом?

— А ты вполне… уверена? — Девушку не оставляло беспокойство о маркизе.

— Какая ты нервная, Торилья! — сказала Берил, откинувшись на софу. — Конечно, с Галленом все в порядке. Могла бы наконец понять, что он несокрушим. — И уже каким-то вкрадчивым голосом добавила:

— Интересно, что сэр Джоселин наговорил ему обо мне? Чарлз не сомневается, что тот употребил самые непочтительные выражения, — иначе не было бы повода для дуэли.

Она вздохнула.

— Наверное, я никогда не узнаю этого, потому что Галлен мне ничего не расскажет.

— А ты его видела?

— Кого… Галлена? — спросила Берил. — Кажется, он у себя дома, а мне без сопровождения неудобно идти туда!

Она говорила это полушутливым тоном и вдруг перешла на серьезный.

— Только ни слова маме! Ты знаешь, как она тревожится за мою репутацию, а это нехорошо, когда из-за тебя дерутся на дуэли.

— Я не скажу, — пробормотала Торилья.

Слезы облегчения подступили к ее глазам: маркиз не получил серьезных ран.

А если бы сэр Джоселин смертельно ранил его? А если бы он погиб?

Надо выбросить эти мысли из головы!

С маркизом ничего не случилось, а значит, ей следует успокоиться, хоть он и рисковал из-за нее.

— Ну теперь я, кажется, испытала все, — заключила Берил. — Мужчины чуть не дрались из-за меня, но до дуэлей еще не доходило. Будет о чем рассказать внукам.

Торилья поежилась от ее фривольного тона. Па месте Берил она, отринув всякие приличия, отправилась бы к маркизу.

Берил поднялась с софы.

— Надеюсь, из этого не следует, что Галлен не возьмет нас сегодня в оперу. Мы как раз приглашены в ложу принца-регента.

— Мы? — удивилась Торилья.

— Ну конечно же, приглашение относится и к тебе, моя дорогая. Принц наговорил мне столько лестного о тебе! Когда опера закончится, мы поедем ужинать в Карлтон-Хаус.

Торилья взглянула на неоконченное письмо отцу.

— Берил, — сказала она тихо, — ты действительно… хочешь, чтобы я осталась до твоей свадьбы? А я считала бы своим долгом… вернуться к папе.

— «Ты сошла с ума! — воскликнула Берил. — Конечно же, ты должна остаться до моей свадьбы. Ты же моя подружка и прекрасно знаешь, что мне будет не до веселья, если тебя не окажется рядом. С кем я тогда посмеюсь надо всеми?.. Кто подметит забавную сторону происходящего?

Торилья едва вымолвила:

— Я… останусь, если это тебе… нужно, дорогая. Это была… просто мысль.

— Очень глупая, — заметила Берил. — Теперь, когда ты вернулась в мою жизнь, я не намерена вновь потерять тебя, и если ты не будешь возражать, сама напишу твоему отцу.

Она улыбнулась.

— Я напомню дяде Огастесу, что священникам не к лицу эгоизм, а если он вздумает отобрать тебя у меня, это будет очень-очень эгоистичный поступок.

Помахав ручкой, Берил покинула комнату, а Торилья закрыла лицо руками.

С ужасом думая о том, что маркиз мог быть ранен, она еще более осознала безграничность своей любви к нему.

Вчера, после бала, она не могла уснуть до рассвета, испытывая то неземное блаженство, — ведь он признался ей в любви, — то адские муки: ведь им не суждено соединиться, потому что Берил подобно огненному мечу разделяет их.

Торилья не могла допустить, чтобы их с маркизом любовь оказалась бесчестной, Они посягнут на ее божественную суть, если ранят Берил и построят свое счастье на ее беде.

Поэтому девушка не могла позволить маркизу совершить бесчестный поступок.

Однако, вращаясь в свете, Торилья сделала вывод из своих наблюдений: любовные дела маркиза бывали достойны порицания, и тем не менее он никогда не позволял себе нарушить неписаный кодекс чести джентльмена.