Жажда возмездия - Бенцони Жюльетта

– А где он сейчас? – спросила Фьора.

– В Компьене, где у него штаб-квартира.

– А... армия сильная?

– Примерно в пятьдесят тысяч человек, почти в два раза больше английской, но король умеет беречь кровь своих солдат. Он предпочитает платить, хитрить, тянуть время, только бы не вступать в бой.

– Выходит, он трус? – сказала с презрением Фьора.

– Вовсе нет, и он доказал это, поверьте мне. Он, без сомнения, вступит в бой, если это будет единственной возможностью защитить Париж, но он надеется, что до этого дело не дойдет.

– Во всяком случае, если его армия самая сильная...

– Но не против англичан, заключивших союз с бургундцами и... с Бретанью, потому что герцог Бретонский ударит королю в спину, если он увидит, что у него плохое положение. Он всегда был другом англичан.

За разговором Агноло не забывал об обязанностях гостеприимного хозяина и подкладывал всем жаркого. Когда с едой было покончено, Фьора, вытерев пальцы о салфетку, спросила:

– А Компьень далеко отсюда?

– Примерно в двадцати лье или чуть побольше, – ответил Агноло.

– Ах!

Она не промолвила больше ни слова, но Деметриос догадался, что она подсчитывала что-то в уме: тридцать минус двадцать равняется десяти, а это не много для хорошей лошади. Чтобы предупредить очередное разочарование, он заговорил, обратившись к хозяину дома:

– Вы говорили, что с Карлом Смелым было только около пятидесяти человек, когда он прибыл в Кале?

– Да. Большая часть армии осталась на границе между Люксембургом и Лотарингией, под командованием маршала Люксембургского и графа де Кампобассо, неаполитанского кондотьера, перебежчика из лотарингской армии, которого герцог Карл привлек в свои ряды два года тому назад.

– Перебежчик? Мягко сказано! Может быть, просто предатель? – спросил Эстебан с ноткой презрения.

– В какой-то степени, но не совсем так. Вы едете из Тосканы и должны знать, что кондотьер больше верен деньгам, чем данной им клятве. Пока ему платят, он служит!

Они поднялись из-за стола, и Агноло взял Деметриоса под руку.

– Я полагаю, что вы хотите как можно быстрее встретиться с королем Людовиком?

– Конечно, хотя он сейчас, вероятно, очень занят.

– Чтобы принять хорошего врача? Я могу с уверенностью сказать, что он вас ждет с большим нетерпением.

– Он меня ждет? – удивился Деметриос.

– Конечно. Ему также сообщили, что вы должны приехать.

– Тогда мы отправимся завтра! – воскликнула Фьора, глаза которой вспыхнули от возбуждения.

– Молодой даме не место в военном лагере, – сказала Агнелла. – Я буду просто счастлива, если вы погостите у меня еще какое-то время!

– Дело в том, что... мы никогда не расставались!

– Расставание будет недолгим. Компьень недалеко отсюда, и, кроме того, король может быть недоволен приездом женщины, – продолжал возражать Агноло.

– Двух женщин, – поправила Леонарда. – Я никогда не оставлю донну Фьору.

– Агнелла права, – сказал ее супруг, придя ей на помощь. – В лагере можно найти только развратных женщин, которых все армии таскают за собой. Вам бы лучше остаться здесь.

Но они не убедили Фьору. Да и как было сказать этим милым добрым людям, что она заключила с Деметриосом договор, скрепленный кровью, с целью убить Карла Смелого? В Компьене они приблизятся к своей цели, а то, что Фьора только что узнала, еще более укрепило ее в принятом решении. Убить Карла Смелого означало больше, чем совершить акт мести, это означало также спасти Париж, спасти Францию от огромной опасности, которую представляло соединение английской и бургундской армий. Она лишь на секунду подумала о том, что одновременно сможет встретиться с Филиппом, возможно сопровождающим своего герцога. Но она сразу же отбросила эту мысль, как несвоевременную, ибо ненависть и страсть – плохие советчики. В этот момент Фьора наивно полагала, что она теперь ненавидит Филиппа так же сильно, как когда-то его любила.

Утром, после почти бессонной ночи, Фьора проснулась и увидела, что комната пуста, но потом вспомнила, что накануне Леонарда спрашивала у хозяйки дома, в котором часу начиналась первая служба в ближайшей церкви. Она встала, умылась и привела себя в порядок. Пока Фьора раздумывала о том, что ей надеть, ее внимание привлекли шум и крики за окном. То, что она увидела, ужасно перепугало ее: несколько мужчин несли к дому Леонарду, которая громко стонала. Фьора быстро надела первое попавшееся платье и, завязывая на ходу пояс, бросилась к лестнице. Она успела как раз в тот момент, когда люди вносили ее к дом.