Дорожное знакомство - Картленд Барбара

– Но она тут же забыла о нем, когда встретила его светлость, – усмехнулась мисс Робинсон.

Но тут, спохватившись, что выболтали слишком много в присутствии Кары, женщины вернулись к рассказам о том, каким чудным мальчиком был маркиз в детстве.

«Айво так хорош собой, – подумала Кара, – и в жизни его наверняка было много женщин». И все же маркиз не пожелал жениться ни на одной из них, он предпочел остаться одиноким и независимым, так же, как мечтала прожить свою жизнь Кара.

«Если я убегу, то он снова будет свободен и сможет вернуться к прежней жизни», – говорила себе девушка.

И тут она поняла, что снова вернулась к тому, от чего всегда начинался полет ее фантазии – к мечтам о свободе, которую ей так хотелось обрести.

– Вот вам костюм, миледи, – сказала Эмили. – И по-моему, он будет сидеть на вас не хуже того, первого. Горничная пришла повидать Кару в полдень, когда девушка вернулась с прогулки.

Развернув сверток, Эмили разложила перед Карой костюм, состоявший из брюк и куртки, который, подумала Кара, наверняка носил ее отец, когда был мальчиком.

– Он побольше, чем был прежний, – заметила она. – И брюки слишком длинные.

– Вы можете подвернуть их. Или давайте я подошью, – предложила Эмили.

– Пока он мне не нужен, – сказала Кара, – но я хочу припрятать его, чтобы был под рукой, если вдруг понадобится.

– Не могу даже представить себе, зачем он может вам понадобиться теперь, миледи, – с сомнением произнесла Эмили. – Ведь не хотите же вы сбежать от его светлости! Он такой чудесный человек.

Каре уже надоело слышать хвалебные речи в адрес своего мужа, и она сменила тему.

– Тебе есть что рассказать о мистере Тайстлвуде? – поинтересовалась она у Эмили.

– Я как раз собиралась заговорить об этом, миледи. Альберт говорит, что происходят очень странные вещи и, возможно, сам лорд Хэрроуби в опасности.

– Но почему он так думает? – удивилась Кара.

– Мистер Тайстлвуд сказал вашему дяде, что, если им удастся избавиться от лорда Хэрроуби и членов кабинета, они без труда подобьют толпу на штурм важных зданий, начиная с казарм в Гайд-парке.

Кара недоверчиво посмотрела на горничную.

– Что ты такое говоришь, Эмили? Начни-ка сначала и расскажи мне, что именно удалось подслушать Альберту.

Спохватившись, Кара поняла, что выразилась слишком резко и Эмили может обидеться. Поэтому она быстро добавила:

– Мы ведь обе знаем, что Альберт подслушивает под дверями, и не могу сказать, чтобы я осуждала его. Мой дядя и этот мистер Тайстлвуд наверняка замышляют что-то нехорошее, и нам очень важно знать, что именно.

– Ну да, конечно, миледи, – затараторила Эмили, ободренная последними словами Кары. – Но вы ведь знаете, как увлекается Альберт, когда начинает рассказывать свои истории. Половина их может быть правдой, а половина – выдумкой.

– Я знаю это, – согласилась Кара. – Но тем не менее расскажи мне все по порядку.

– Насколько я слышала, – начала Эмили, – у этого мистера Тайстлвуда есть целая шайка сообщников, и Альберт считает, что, когда лорд Хэрроуби будет давать свой следующий обед, они ворвутся в дом сорок четыре и перебьют там всех собравшихся!

– Не могу поверить в это! – воскликнула Кара.

– Так сказал хозяину мистер Тайстлвуд. Они уже разработали план нападения.

Несколько секунд Кара молчала, затем спросила:

– А где живет этот мистер Тайстлвуд?

– Этого Альберт не знает. Но он встречается со своими людьми во дворе конюшни на Като-стрит.

– Где это? – поинтересовалась Кара.

– Где-то неподалеку от Эджвер-роуд, – пояснила словоохотливая Эмили. – Альберт слышал, как они говорили, что у них есть там всякое оружие и что это восстание принесет им победу и войдет в историю.

Кара поежилась. Она улавливала в воздухе запах интриги, которая наверняка доставит удовольствие ее дяде.

Трудно было, однако, поверить, что он мог связаться с заговорщиками и планировать какие-либо серьезные беспорядки, не говоря уже о свержении правительства.

Кара читала в газетах о недавних волнениях на севере страны.

Она знала, что в прошлом году армия расстреляла на Сент-Питерз-филд, напоминавшем поле битвы, большое число безоружных крестьян.

В народе бродило недовольство по этому поводу, но правительство продолжало требовать все более жестоких мер по подавлению любых форм протеста и неповиновения.

– Я расспрошу Альберта поподробнее, – пообещала Эмили.