Госпожа замка Меллин - Холт Виктория

– Это единственное, что мне остается после…

Он не дослушал:

– После моего возмутительного поведения вчера. Мисс Лей, прошу вас забыть об этом. Боюсь, что я не до конца отдавал себе отчет, что делаю и с кем танцую. Пожалуйста, не придавайте значения моей выходке, будьте великодушны – ведь вы же без сомнения человек великодушный. Давайте опустим занавес на этой неприятной сцене, и пусть все останется по-прежнему.

Я не сомневалась, что он поддразнивает меня, но радость от его слов была так велика, что это уже не имело значения. Я остаюсь. Меня не прогоняют с позором. Письмо к Филлиде можно не отсылать. Наклонив голову, я сказала:

– Принимаю ваше извинение, мистер Тре-Меллин. Забудем этот неприятный случай, – и, повернувшись, вышла из комнаты.

Я едва сдерживала себя, чтобы не запрыгать от радости. Казалось, ноги сами несут меня вверх по лестнице через три ступеньки. Инцидент исчерпан. Мне не надо уезжать.

В доме стало даже как будто светлее, и в это мгновение я поняла, что если мне придется из него уехать, я буду безутешна.

При своей склонности к самоанализу я не могла не спросить себя, отчего такая радость. Почему одна мысль, что мне придется уехать из Маунт Меллина, так меня расстроила? Ответ был готов: этот дом хранит тайну, которую мне хочется разгадать. Я должна помочь двум несчастным детям – Элвине и Джилли.

Но, возможно, была и еще одна причина. Если быть совершенно откровенной, то надо признаться, что хозяин дома занимал меня не меньше. Будь я более разумна, то поняла бы, что такой интерес очень опасен. Но об этом я не думала тогда, как и любая другая женщина на моем месте.

Днем, как обычно, мы с Элвиной отправились на урок верховой езды. Все прошло благополучно. Сегодня я надела новую амазонку – единственное отличие этого урока от всех предыдущих. Она была другого фасона: облегающее платье с жакетом мужского покроя.

К моей радости Элвина совершенно забыла о вчерашнем происшествии и не проявляла ни малейшего страха, и я пообещала ей, что скоро сможем учиться прыгать через препятствия. После урока я поднялась к себе в комнату, чтобы переодеться к чаю.

Сейчас мне казались смешными ночные страхи. Я надела серое платье – тетя Аделаида всегда предупреждала, что носить одно и то же платье два дня подряд некрасиво – и уже собиралась повесить амазонку в шкаф, как вдруг мне показалось, что в кармане жакета что-то лежит.

Я очень удивилась, потому что отчетливо помнила, что, когда проверяла карманы раньше, они были пусты, и снова сунула туда руку. Сам карман был пуст, как и прежде, но нащупала – какой-то предмет под шелковой подкладкой. Положив жакет на кровать, я тщательно осмотрела его и обнаружила потайной карман, застегнутый на крючки, а в нем книжечку – маленький дневник.

Сердце мое часто забилось, потому что этот дневник принадлежал Элис. С минуту я колебалась, но потом открыла его. Искушение было слишком велико, мне даже казалось, что это мой долг.

На первой странице детским почерком было написано «Элис Тре-Меллин» и стояла дата. Элис вела этот дневник в последний год своей жизни. Пролистнув несколько страниц, я поняла, что не сделаю никаких сногсшибательных открытий, потому что в этой книжечке Элис просто записывала список дел на день. Среди них были: «Чай в Маунт Уиддене», «Трилендеры приглашены к обеду», «Отъезд К. в Пензанс», «К. возвращается», но все записи были сделаны рукой самой Элис, и одно это делало их для меня чрезвычайно интересными.

Последняя запись в дневнике была датирована августом. Я перелистала странички и нашла записки за июль. На четырнадцатое июля Элис сделала такие отметки: «Треслины и Трилендеры приглашены в М. М. на обед», «Поговорить с портнихой о платье из голубого шелка», «Напомнить Полгрею про цветы», «Послать Джилли к портнихе», «Если брошь не будет готова к 16-му, зайти к ювелиру». На шестнадцатое была такая запись: «Брошь не готова, надо зайти к ювелиру. Она нужна мне для обеда с Трилендерами 18-го».

Во всем этом не было ничего необычного. Мое «великое открытие» оказалось пустяковым, и сунув книжечку обратно в карман, я отправилась пить чай в классную.

Но во время урока чтения меня вдруг осенило, что я не знаю точной даты смерти Элис. Она погибла, по всей видимости вскоре после того, как в дневнике появились эти обыденные записи. Странно, что, собираясь бросить мужа и дочь и бежать с другим человеком, она продолжала их делать. Я поняла, что мне совершенно необходимо узнать точную дату ее смерти и как можно скорее!