Бархатная песня - Деверо Джуд

Аликс тяжело опустилась на табурет.

— Ты никогда мне об этом прежде не рассказывал. Почему?

— Каждый волен поступать по собственному разумению. Каждый должен выполнять свой человеческий долг.

— О, Рейн, — заплакала Аликс, обнимая его за шею. — Ты так добр, справедлив, благороден. Мне кажется, ты любишь всех и каждого, а я не люблю никого.

— Да, я настоящий святой, — торжественно согласился он, — и первым моим святым поступком будет поручить одному тощему ангелу почистить мои грязные доспехи.

— Опять? Рейн, можно в следующем письме к твоему брату я попрошу, чтобы он прислал тебе настоящего оруженосца?

— Вставай, ленивый ты мальчишка. — Но когда она стояла уже у выхода, нагруженная доспехами, он наградил ее жарким поцелуем. — Чтобы помнила обо мне, — шепнул он и вытолкнул Аликс из шатра.

У реки она встретила Джослина. Через плечо на бечевке у него висело пять кроликов. Они немного поговорили, и Джос пошел в лагерь. Он все больше и больше времени проводил с Розамундой.

Аликс изо всех сил пыталась изгнать из мыслей случай с кражей. Ну конечно же, никто не поверит наветам Бланш.

Прошли еще два дня, внешне спокойных, а потом опять случилась кража, и опять люди в лагере смотрели на Аликс с подозрением.

«Это Бланш, — подумала Аликс. — Она очень усердно плела интригу в последнее время».

Однажды, когда Аликс налила себе миску бульона, что-то толкнул ее и она обожгла руку. Это могло быть случайностью, хотя у нее и возникло подозрение на этот счет. В другой раз она слышала, как двое бродяг громко обсуждали задавал, которые считают себя лучше других.

На четвертый день, когда она шла по тренировочной площадке, ее задели мечом и поранили руку. Рейн стал расспрашивать присутствующих, но оказалось, что ни у кого из них нет меча в руках. И когда он лишний час заставил их заниматься, они злобно косились на Аликс.

В шатре Рейн молча перевязал ее рану.

— Скажи что-нибудь! — потребовала она.

— Мне все это не нравится. И мне не нравится, что тебе причиняют вред. Держись ко мне ближе. Будь всегда у меня на виду.

Она лишь кивнула в ответ. Может быть, она слишком враждебно держится по отношению к этим людям? Может быть, они заслуживают частичку ее времени? Аликс мало знала людей. Она хорошо знала только музыку. В Мортоне ее любили, потому что она дарила ее людям, но здешние, по-видимому, нуждались в чем-то другом. Она знала, что это Бланш настраивает против нее обитателей лагеря. Но если бы она сама относилась к людям добрее, Бланш не так бы легко удалось делать свое черное дело.

Позже она взяла у Рейна лютню, села у костра и стала играть. Один за другим люди вставали и уходили. И это почему-то напугало Аликс больше, чем что-либо еще.

Два дня она не отходила от Рейна. Людям в лагере теперь было кого ненавидеть, и они при каждой возможности проявляли свои чувства.

Вечером второго дня, когда Аликс сидела в нескольких шагах от Рейна, ее вдруг схватил один из бродяг и стал обыскивать. Прежде чем Аликс успела вскрикнуть, бродяга издал торжествующий вопль и поднял вверх нож, который Аликс никогда до того не видела.

— Это мальчишка украл нож, — кричал бродяга. — Теперь у нас есть доказательство.

В одно мгновение Рейн оказался рядом и закрыл Аликс собой.

— Что все это значит? — повелительно спросил он. Бродяга усмехнулся, глядя на собирающуюся толпу.

— Твой заносчивый мальчишка теперь не отопрется, — сказал он, осматривая нож. — Я нашел вот это у него в кармане. Я уже давненько его подозревал, но теперь мы знаем наверняка. — Он приблизил лицо к Аликс. Изо рта у него пахло гнилью. — Ну теперь-то ты не станешь задирать нос перед нами!

Через несколько секунд, потирая ушибы, он пытался подняться с земли, куда швырнул его Рейн.

— А ну работать! — приказал он. Но люди, а толпа с каждой минутой прибывала, остались неподвижны.

— Мальчишка ворует, — упрямо возразил кто-то. — Задай ему взбучку.

— Обдери ему кнутом задницу, и тогда мы посмотрим, какой он гордый.

Аликс, широко раскрыв глаза от страха, спряталась за Рейна.

— Нет, мальчик не вор, — так же упрямо возразил Рейн.

— Вы, дворяне, разглагольствуете, что ко всем надо относиться по справедливости, — крикнул кто-то из задних рядов. — Этот мальчишка ворует у нас, а ему все сходит с рук!

— Не бывать этому! — завопило по крайней мере пятеро.

Рейн вытащил меч и угрожающе взмахнул им: