Венок любви - Картленд Барбара

Диона в смущении подняла глаза на маркиза.

– Мне неловко доставлять вам столько хлопот, – запинаясь, проговорила она, – но меня действительно беспокоит судьба этих славных людей, которые много лет верой и правдой служили моим родителям и были нам, скорее, добрыми друзьями, чем слугами…

Ей показалось, что лицо маркиза смягчилось. Внимательно посмотрев на девушку, он с теплотой в голосе произнес:

– В таком случае было бы несправедливо заставлять этих людей и дальше страдать!

– Я так и знала, что вы меня поймете! – радостно воскликнула Диона.

– В таком случае объясните, пожалуйста, мистеру Суэйтлингу поточнее, что именно вы хотите.

С этими словами маркиз направился к выходу из кабинета, но Диона попыталась удержать его, легонько коснувшись рукава.

– Мне бы хотелось поговорить с вами наедине, – робко сказала она.

– Да, конечно, – с готовностью ответил маркиз. – Однако первым делом вам следует, как мне кажется, поближе познакомиться с миссис Лэмборн. Я уверен, что вы по достоинству оцените эту даму!

И вновь Диона почувствовала, что тон маркиза изменился. Раньше он разговаривал с ней совсем не так…

Он вышел из кабинета. Диона стояла и молча смотрела ему вслед, неожиданно ощутив пустоту и грусть в душе. В этот момент ее вернул к действительности мистер Суэйтлинг, который произнес деловым тоном:

– Прошу вас, присядьте, мисс Грантли, и расскажите, что я могу сделать для ваших слуг.

Только вечером, готовясь ко сну, Диона в отчаянии призналась себе, что маркиз отдалился от нее, причем совершенно неожиданным образом.

Все произошло так внезапно, что она толком и опомниться не успела и только сейчас поняла, что с того момента, как сэр Хереворд, прибыв в Ирчестер-парк, сообщил сногсшибательную новость о полученном ею наследстве, все вокруг стало другим.

Изменились и застольные беседы, столь восхищавшие Диону в загородном имении маркиза. Здесь, в Лондоне, за стол садилось то же общество – прибавилась лишь миссис Лэмборн, – но разговоры утратили для девушки всякую привлекательность. Миссис Лэмборн предпочитала говорить о людях – вероятно, знакомых ей и маркизу, – о которых Диона, разумеется, никогда не слышала.

Родерик хранил угрюмое молчание, поскольку маркиз объявил ему, что Диона ни в коем случае не примет участия в состязании.

Об этом молодой человек сообщил самой Дионе, причем шепотом. Объяснялась эта таинственность тем, что, оказывается, маркиз строго предупредил племянника, чтобы тот ни в коем случае не упоминал о пари в присутствии миссис Лэмборн. Родерик был, конечно, огорчен таким поворотом дела. Он считал, что дядя Ленокс повел себя, по его выражению, «неспортивно».

– Мог бы заранее дать мне знать, – жаловался расстроенный молодой человек, обращаясь к Дионе. – Тогда я присмотрел бы в округе какую-нибудь селянку, такую же хорошенькую, как вы. Правда, такую я вряд ли нашел бы… Но, по крайней мере, попытаться бы стоило!

– А вы уверены, что маркиз не сумеет вам помочь? – тоже шепотом спросила Диона.

– Он сказал: «Предоставь это мне», а сам ничего не делает! – в сердцах воскликнул молодой человек и тут же боязливо взглянул в сторону миссис Лэмборн. – Неужели теперь мне придется испытывать позор на глазах у друзей только из-за того, что я слишком доверился дяде?

Диона улыбнулась.

– Если он сказал, чтобы вы предоставили ему уладить это дело, значит, вам так и следует поступить, – благоразумно заметила она. – Я уверена, что он придумает какой-нибудь умный ход и перехитрит этого ужасного человека, который вынудил вас на пари!

– Сомневаюсь, – мрачным тоном изрек Родерик.

Поскольку эта беседа происходила в одном углу гостиной, а маркиз в это время разговаривал с миссис Лэмборн напротив, Диона решила, что не стоит им с Родериком уединяться так надолго, так как это может вызвать недоумение у словоохотливой кузины маркиза.

Поэтому она, извинившись, оставила своего собеседника и присоединилась к маркизу и миссис Лэмборн, которые, как ей показалось, вовсе не были обрадованы ее обществом. Внезапно Диона почувствовала страшную усталость и, попрощавшись, ушла к себе.

Перед тем как лечь спать, девушка вывела Сириуса на прогулку в сад. Прохаживаясь по дорожкам, она подумала, что сад, как и все, что окружает маркиза, похож на своего хозяина – такой же строгий и красивый. И в самом деле, этот небольшой участок земли, на котором росло несколько высоких деревьев и расточавшие аромат цветы, казался настоящим оазисом в угрюмом, каменном Лондоне.