Хозяин Ястребиного острова - Коултер Кэтрин

Мирана содрогнулась при этих словах. Она во все глаза уставилась на Рорика. Он говорил всерьез. Мирана ни на минуту не усомнилась в этом. И все-таки в это верилось с трудом. Мирана пыталась закрыть на страшную правду глаза. Она много раз была свидетельницей зверств Эйнара, хотя он тщательно скрывал их от посторонних глаз. Он часто смеялся, сжимая в руках кнут. И чем громче кричала жертва, тем большее удовольствие он получал. Порой казалось, что он обезумел. В такие минуты он был ужасен. Мирана вспомнила все это, и прошлое предстало совсем в другом свете.

Она снова посмотрела на Рорика. В нем чувствовалось скрытое напряжение. Когда затянувшаяся пауза стала невыносимой, она сказала:

– Ну и что ты хочешь от меня? Надеюсь, ты помнишь, что он мой сводный брат.

Рорик присел перед Мираной на корточки.

– Я собирался рассказать тебе все, но Энтти опередила меня. Даже когда я издевался над тобой, изводя своими насмешками, я понимал, что не могу позволить продолжаться бесконечному противоборству сил между нами. Я решился все рассказать тебе, поскольку не видел иного способа завоевать твое доверие. Так я хотел удержать тебя возле себя по доброй воле и освободиться от необходимости приковывать тебя к кровати. Я не могу позволить тебе сбежать с острова и вернуться к брату. Ты непременно расскажешь ему о Ястребином острове. Он имеет мощное влияние при дворе короля Ситрика в Дублине. Я должен изыскать пути подхода к нему и один из путей – привлечь тебя на свою сторону.

Рорик умолк и взглянул на Мирану, пытаясь разгадать выражение ее бледного лица.

– Ты веришь мне, Мирана? – наконец сказал он.

– Да, – не колеблясь, ответила она. – Я верю тебе, но отказываюсь верить в эту историю со спрятанным серебром. Эйнар кто угодно, но только не дурак. Зачем ему было нападать на твою семью и громить усадьбу? Викинги не грабят, не насилуют и не убивают друг друга, по крайней мере это случается не часто. Отправляясь в Вестфолд, он не мог не знать, что тем самым навлечет на себя гнев Харальда Светловолосого, короля Норвегии. Он не мог надеяться на то, что это останется тайной. Говорят, он даже убил твоих рабов, вместо того чтобы взять их в плен. Это же бессмысленно. Эйнар вовсе не расточителен. Ему всегда хочется иметь больше рабов, как всякому, кто обладает властью и связями. Зачем ему понадобилось делать это?

– Не знаю. Возможно, это доставило ему удовольствие. Созерцание боли и смерти вызывает у него наслаждение. Судя по тому, что я знаю о нем, он упивается даже от сознания того, что явился причиной горя и смерти. Ты спрашиваешь, правдива ли история о серебре? Я и сам не знаю этого. Знаю лишь, что он страшный человек. Я не понимаю таких людей.

Рорик помолчал, глядя на горящий факел над головой Мираны.

– Он изнасиловал мою жену, устроив из этого представление, собрав всех своих и моих людей, кто еще был в живых. Он заставил их образовать широкий круг и смотреть, как он это делает, – тихим голосом произнес он. – Она отбивалась от него, возможно, даже поранила. Он заставил своих людей держать ей руки и ноги и смотреть, как он насилует ее. Он смеялся, когда она кричала. Затем он бросил ее на растерзание своим людям и смеялся, наблюдая, как они насиловали ее. А затем убил. Старая Альна одна из тех, кто видел эту жуткую сцену. Он бил ее, а потом пронзил сердце ножом. Затем пришла очередь моих близнецов. Они были совсем еще крохи, им даже не исполнилось двух лет. Он разрубил их обоих мечом.

Мирана почувствовала в горле желчь и торопливо сглотнула. Энтти перевела взгляд с Рорика на Мирану.

– Как человек может быть таким исчадием ада? Мирана, ты когда-нибудь замечала подобную жестокость в своем брате?

Медленно, очень медленно Мирана кивнула головой.

– Я отказывалась расценивать это как жестокость. Я отворачивалась. Я делала вид, что все хорошо. Эйнар очень похож на своего отца, Торсона, человека, избивавшего свою жену – нашу мать – до полусмерти до тех пор, пока один из рабов не убил его, защищая женщину. Эйнар устроил показательную казнь раба в отместку за убийство отца. Он хотел держать всех в страхе и заполучить отцовское богатство. Ему не было дела, жива его мать или нет. Когда несколькими месяцами позже она вышла замуж за моего отца, он увез ее из Клонтарфа. Уже тогда она знала, что Эйнар вырос жестоким и мрачным. Меня отправили в Клонтарф, когда мне было одиннадцать, после смерти обоих моих родителей. Один ирландский воин напал на наши владения и убил отца и мать.