Прикосновение горца - Монинг Карен Мари

1 апреля 947 года

Сегодня я похоронил приемного сына Джеми, понимая, чтоэто только одна смерть из вереницы бесконечных утрат. Уже поздно, и мои мысли невольно обращаются к Найе. Уже много лет я не спал с женщиной. Осмелюсь ли я полюбить снова? Сколько близких людей опушу я в могилы, прежде чеммне станет все равно? Похожее, я обречен на одиночество.

Одиночество... Так и вышло. В наушниках неистовствовала музыка, а Цирцен неотрывно смотрел на пламя, и в его сознании открылась дверь, которую он обычно держал на замке. В отличие от колдовства друидов, требующего заклинаний и заклятий, чистая магия не предполагала никаких церемоний и ритуалов. Магия Адама заключалась в постепенном освобождении сознания и концентрации на интересующем вопросе. Чтобы лучше сфокусировать видение, приходилось смотреть на что-то гладкое – например на пруд или отполированный металлический диск.

Сейчас Цирцен не отрываясь смотрел на свой старый щит, висевший на стене напротив. В прошлый раз, когда он заглядывал в будущее (хотел узнать, каким он станет через пятьсот лет), он тоже смотрел на этот щит. Видение сказало ему, что в семнадцатом веке он станет развратным безумцем.

Судьба? Предначертание?

Его видения правдиво рассказали ему, когда и как умрет Найа, но Цирцен все равно не смог спасти ее, потому что был бессилен против старости. А она злилась на него перед смертью, называя демоном, потому что у него не было ни седых волос, ни морщин...

Он отогнал воспоминания и сосредоточился. На гладкой поверхности щита появились смутные тени, какие-то цветные пятна, и он удвоил усилия, пытаясь увидеть, что принесут ему ближайшие несколько месяцев.

Когда изображение стало более четким, Цирцен невольно вцепился в подлокотники кресла.

Сначала он был потрясен, потом просто застыл и, наконец, со слабой улыбкой смирился с увиденным. В конце концов, кто он такой, чтобы спорить с судьбой? Если так предначертано, он не настолько самонадеян, чтобы пытаться изменить это.

Он был бы последним лжецом, если бы пытался убедить себя, что хотел увидеть нечто другое.

Цирцен лежал на кровати, а сверху на нем сидела обнаженная девушка. Та самая, которую он так желал с момента ее появления в Данотаре. Она, откинув голову назад, двигала бедрами, а он тянулся к ее обольстительной груди...

Изображение помутнело и исчезло. Когда возбуждение, вызванное видением, улеглось, Цирцен задумался. Значит, он все-таки получит ее и она будет отвечать ему взаимностью. Цирцен даже закрыл глаза, вспомнив родинку на ее левом бедре.

– Почему ты так упорно сопротивляешься? – сердито спрашивал его Адам. – Почему бы тебе просто не наслаждаться жизнью и счастьем быть Цирценом Броуди? Ты обладаешь гораздо большей способностью давать и получать удовольствие, чем любой из смертных. Выше голову, Цирцен! Попробуй той жизни, какой живу я! Давай! Угощайся бесплатно!

Бесплатно? Цирцен горько усмехнулся. Ну уж нет, за все надо платить. Он закрыл глаза. Музыка в наушниках зазвучала еще громче. Чему бывать, того не миновать, и Лиза будет скакать на нем, как валькирия. Эта девушка уже, словно колдунья, приворожила его к себе.

Найа была хорошая, любящая, и ей так мало требовалось от жизни. А такой, как Лиза, самоуверенной и робкой, дерзкой, как валькирия, и кроткой, как ангел, и настолько умной, что она смело может позволить себе прикинуться дурочкой, – такой женщины Цирцен Броуди еще никогда не встречал.

К черту правила! Как он может спорить с будущим? Оно уже предначертано. Цирцен может только смириться с ним и наслаждаться тем, что дарит ему судьба. И надеяться, что он сможет перенести смерть Лизы. Если в будущем ему все равно суждено стать безумцем, то почему бы не начать прямо сейчас?

И тогда лорд Броуди сорвал с головы наушники и сделал то, чего не делал никогда в жизни – он чуть ослабил контроль над собой и отпустил магию, пульсирующую в нем.

Темный ангел, искушал его Адам, взлети над этим миром и ничего не бойся!

Цирцен откинул голову, почувствовав, как могучая сила прокатилась по всему его телу...

И спустя некоторое время совершенно другой человек покинул тайную комнату и направился к своей суженой.

Адам Блэк улыбнулся и вытащил тампон из ствола автоматической винтовки. Хотя Цирцен и отказывался пользоваться подаренным оружием, Адам, как воин, не мог допустить, чтобы оно заржавело, и регулярно чистил его. Тампоны, конечно, предназначались совсем не для этого. Как и у всего, что дарил Адам, у них было свое предназначение. Хотя, если бы все шло, как он хотел, Лизе пришлось бы ждать очень-очень долго, прежде чем она смогла бы использовать их.