Злючка - Смолл Бертрис

Воцарилось глубокое молчание. И неожиданно Тэвис Стюарт дружески стиснул плечо Роберта.

— Значит, с этим покончено, — спокойно сказал он. — Твоя семья и слуги отправятся со мной в замок Данмор. Будете жить в нем, пока не отстроят дом.

Голос его звучал ровно, бесстрастно.

— Что бы там ни случилось, Юфимия Хэмилтон была моей невестой, и я не позволю ее семье страдать. Убив твою сестру, англичане запятнали как честь Стюартов из Данмора, так и имя Хэмилтонов из Калкерна. И мое право и долг как графа Данмора обрушить свой гнев на этого ничтожного дворянина, — Но что мы будем делать, милорд? — спросил Роберт Хэмилтон.

— Сначала нужно найти логово английской лисицы, а потом сжечь его до основания, как он сжег твой дом. Возвратим коней и скот и в возмещение ущерба заберем все, что принадлежит ему! Англичанин, конечно, решит, что на этом все кончено, но не тут-то было! Выждем и будем начеку. Сэр Джаспер хвастался твоей сестре, что король Ричард найдет ему подходящую жену.

— Может, это все пустая болтовня? — предположил лэрд. — К чему королю Англии беспокоиться о мелком вассале? Я не очень-то много о нем знаю, только со слов Юфимии. Неизвестно даже, имеется ли у него дом. Но сестра никогда не говорила о том, есть ли у него влиятельные родственники.

— Терпение, парень, — посоветовал граф. — В свое время мы узнаем все, что можно, о сэре Джаспере Кине. Если король Ричард и в самом деле собирается устроить ему выгодный брак, боюсь, что невеста, не выйдя замуж, может стать вдовой. Англичане дорого заплатят за сегодняшнюю ночь!

— Но как мы найдем дом сэра Джаспера?

— Думай, Роб. Этот потаскун не может держать штаны застегнутыми — сам говорил, у него полно женщин. Богу известно, и у нас своих распутников полно, но англичанин убил шотландку из хорошей семьи. Убил намеренно, злобно и хладнокровно. Мы найдем Кина, парень, уж кто-нибудь знает, где его нора, и обязательно проговорится: либо совесть замучит, либо жадность и корысть развяжут языки. Я намереваюсь предложить награду тому, кто сообщит, где скрывается подлый ублюдок. Поверь, часто золото — более могущественное оружие, чем меч!

Молодой лэрд, подумав немного, согласно кивнул.

Но тут кто-то дернул его за рукав, и, повернувшись, юноша оказался лицом к лицу с крошечной старушкой. Глубоко запавшие глазки на сморщенном лице злобно впивались в Роберта.

— Что тебе, Уна?

— Мне? — раздраженно прошипела старуха. — Сейчас скажу, мистер Роберт; мистрисс Мег вот-вот упадет, а мистрисс Мэри и крошка Джорди промерзли до костей и голодны. Я уже потеряла одного малыша!

Слезы катились по щекам, но голос ее не дрожал.

— Неужели должна потерять еще одного, пока вы тут замышляете месть? Все ваши планы можно прекрасно обсудить перед теплым очагом, за стаканом доброго вина!

Еле заметная улыбка коснулась уголков плотно сжатых губ Тэвиса Стюарта при виде растерянного лица молодого лэрда, стоявшего, как нашкодивший школьник, перед разгневанной старухой.

Очевидно, что эта маленькая женщина никого и ничего не боялась.

— Могут дети усидеть на лошади? — спросил он.

— Да! Я поеду с мистрисс Мэри, а мистрисс Мег возьмет Джорди. Я бы, конечно, предпочла телегу — не люблю этих четвероногих зверюг! А куда же мы поедем?

— В Данмор, добрая женщина, и я возьму с собой самого младшего. Моя мать, леди Флеминг, посоветует, что делать с малышами, а вы останетесь в Данморе, пока Калкерн-Хаус не будет отстроен, — ответил граф.

Уна кивнула.

— С вашей стороны благородно дать нам убежище, — деловито ответила она и направилась к своим подопечным, сидевшим на больших камнях.

— Она побочная дочь моего прадеда, — пояснил лэрд, — ее мать была кормилицей у его жены.

— Понимаю, — кивнул граф. — Старуха — ваша родственница! Это хорошо, родственники обычно преданны друг другу.

Лэрд покраснел, поняв намек.

— Я не знал, что делать с Юфимией, — беспомощно развел он руками. — Она старше на три года. Когда моя мать, родив Джорди, умерла, отец выполнял каждый каприз сестры.

Она всегда была его любимицей, хотя вслух об этом не говорилось. В прошлом году отца убили, и с Юфимией совсем сладу не стало, — тихо пробормотал Роберт.

— Юфимия не очаровала меня, Роб. Будь она моей сестрой, я, наверное, избил бы ее до полусмерти. Я почти не знал девушку, хотя надеялся, что через какое-то время мы сможем уважать и любить друг друга. Ты знаешь, почему я просил руки Юфимии? Пора было жениться, да и мать все время этого требует. Кроме того, мне нравилось, что наши земли рядом. К тому же Юфимия была очень красива, а какому мужчине не понравится иметь в своей постели хорошенькую женщину?

— Да, — с готовностью согласился лэрд, — и так приятно, когда от нее хорошо пахнет! Юфимия всегда пахла дикими розами… — Но тут, опомнившись, Роберт Хэмилтон сразу посерьезнел. — Благодарю за помощь, милорд, и за кров, предложенный моей семье и слугам.

Причины, по которым собирался жениться граф, не удивили Роберта, они были достаточно разумны и практичны. Обычно любовь приходила уже после венчания… и какое отношение имеет любовь к хорошему браку? Лэрд был польщен, когда граф Данмор попросил руки его старшей сестры, ибо Тэвис Стюарт, незаконный брат короля Джеймса, мог рассчитывать на лучшую партию. До того как зашла речь о женитьбе, он в общем-то не знал графа. Данмор почти все время жил при королевском дворе. Его считали суровым, но справедливым человеком.

— Вот-вот хлынет ливень. Роб, — сказал граф, прерывая нить его раздумий. — Весна в этом году ранняя. Думаю, твои сестры и брат не вынесут холода. Пора ехать.

Лэрд с тревогой оглянулся на детей.

— Да, — согласился он, только сейчас ощутив, как устал.

Заметив выражение лица молодого человека, граф сказал:

— Чем скорее доберемся до Данмора, паренек, тем скорее сумеем придумать, как отомстить сэру Джасперу Кину. Ни моя честь, ни твоя не будет удовлетворена, пока англичанин не заплатит за жизнь Юфимии своей собственной, но сначала мы немного позабавимся.

Он взмахнул рукой — немедленно привели лошадей. Вскочив на коня, граф взял на руки перепуганного Джорди и посадил перед собой в седло.

— Не плачь, малыш, — строго сказал он. — Не то перепугаешь лошадей. Ты Хэмилтон, а Хэмилтоны не боятся никого, кроме Бога.

Мальчик поднял на графа огромные голубые глаза и серьезно кивнул густобровому человеку, крепко державшему его.

Потом огляделся и гордо выпрямился.

Старая Уна и сестричка Мэри сидели в дамском седле на старом жеребце, а Роб был вынужден взять Мег.

— Не буду кричать, — прошепелявила она.

— Молодец! — крикнул граф.