Где бы ты ни был - Картленд Барбара

Еще до того, как он слез с лошади, лакей, сидевший у дверей, поспешил приветствовать его:

—Доброе утро, милорд!

Граф узнал Герберта, который уже многие годы служил этой семье, но сейчас почему-то ему стало неуютно под взглядом старого лакея — показалось, что Герберт смотрит на него по-другому, будто знает, что происходит между господами.

«Неужели уже весь дом в курсе событий? — подумал граф. — Скорее всего, так оно и есть».

При этой мысли ему стало не по себе, и он готов был тут же уехать назад. Но никогда прежде он не прятался от неловких ситуаций, не стоит и теперь. Стиснув зубы, Роберт поспешил в дом.

Он подумал, что Ванда, вероятно, в библиотеке, куда всегда приносили свежие газеты. Поэтому он прошел прямо туда и действительно застал Ванду сидящей на диване с газетой в руках.

Она подняла на него удивленный взгляд.

— Роберт! — воскликнула она. — Я не ожидала увидеть тебя сегодня утром!

— Я приехал в надежде, что застану тебя одну, — ответил он, подходя к девушке. Он отодвинул в сторону газеты и сел рядом с ней. — Если бы ты была не одна, пришлось бы раскланяться и тотчас вернуться домой.

Ванда смотрела на него, широко открыв глаза.

— Что случилось? — спросила она. — Рассказывай скорее!

Он был так занят собственными мыслями, что не заметил волнения в ее голосе.

—Дело не в том, что что-то случилось, — неуклюже начал он, — но я пришел к тебе с проблемой — проблемой, которая, по выражению твоего отца, касается нас обоих.

Ванда молча уставилась на него. Через некоторое время она тихо спросила:

— Надеюсь, он говорил с тобой не о моем замужестве?

— Сегодня утром лорд приехал ко мне и сказал...

Он замолчал в смятении, не зная, как продолжить. Теперь ему казалось, что задача, с которой он приехал сюда, просто невыполнима.

Повисла неловкая пауза. Потом Ванда тихо спросила:

— Отец предложил, чтобы мы с тобой поженились?!

—Да, — ответил граф. — Так ты знала об этом?

Девушка только вздохнула в отчаянии.

—Я молилась, уговаривала, чтобы он этого не делал, — резко сказала она. — Он уже неделю ворчит на меня, но я всячески старалась разуверить его и надеялась, что мне это удалось.

— Так ты пыталась разубедить его? — уточнил граф.

Ванда с удивлением посмотрела на него.

—Конечно пыталась! Надеюсь, ты не вообразил, что это была моя идея?

Поскольку такая мысль его посещала, граф почувствовал, как краснеет. Он попытался скрыть это, но не смог. Ванда не сводила сердитого взгляда с его лица.

— Так ты действительно так подумал! — в гневе воскликнула она. — Да как ты смеешь! Это возмутительно, это нестерпимо...

— Ты несправедлива!

— Ты, вероятно, думаешь, что все женщины в наших краях мечтают выйти за тебя ради графского титула?

— Большинство из них, — не подумав, сказал он и, спохватившись, прибавил: — Но не ты, я это понимаю.

— Слишком поздно извиняться! — холодно провозгласила девушка.

—Я не извиняюсь...

—А следовало бы! Твои обвинения низки и несправедливы!

—Я никого не обвинял, — ошеломленно произнес граф. — Ванда, пожалуйста!..

— Вам следует называть меня мисс Садбери.

— Но я всегда звал тебя по имени.

— Больше этого не будет. С этого момента вам надлежит обращаться ко мне именно так!

— Очень хорошо, Ва... мисс Садбери. Я сожалею, что обидел вас. Я не хотел.

— Не хотел? Да ты практически обвинил меня в том, что я плету интриги с целью выйти за тебя замуж.

- Я не...

— Ну, знаете, сэр, вы слишком высокого мнения о себе!

— Все, что я сказал...

—Давайте выясним раз и навсегда: я не имею никакого отношения к этой ужасной идее, — почти что прорычала Ванда.

Граф почувствовал, что немного задет. Хорошо, конечно, что сердце девушки не разбито, но какому мужчине приятно слышать, что идея выйти за него замуж так ужасна, даже если он сам не жаждет этого брака.

Он глубоко вздохнул.

— Хорошо, что мы оба находим эту идею ужасной, — сказал он. — Откровенно говоря, мисс Садбери, вы — последняя женщина, на которой я согласился бы жениться.

— Превосходно, — твердо произнесла девушка. — А вы — последний человек, за которого я согласилась бы выйти замуж.

— Значит, мы с вами договорились, — воскликнул граф, чувствуя, что уязвлен. — А теперь не могли бы мы вернуться к началу нашего разговора? И с этого момента давайте будем очень и очень осторожны в выборе слов!